— Из чего сделаны глаза? — повторила Ходжес. — Полудрагоценный камень? Или что-то сплавленное либо синтетическое… Это открывает целый пласт возможных предположений касательно уровня культуры.

— Я могу отколоть кусочек от разбитой фигуры и забрать в…

— Римкин! Нет! — закричала Ходжес в наушниках, и через мгновение надутый воздухом скафандр взобрался на фундамент. Ходжес качнулась на пухлых ногах. — Римкин… очнитесь! Мы только что нашли неопровержимое свидетельство, что во Вселенной есть… по крайней мере, когда-то была разумная жизнь, помимо нашей. В Солнечной системе! И ты хочешь отбить кусочек! Иногда ты ведешь себя не лучше тупоголовых солдафонов с базы.

— Да хватит, Ходжес! — воскликнула Джимми. — Оставь его в покое. И так нам трудно с упомянутыми вами солдафонами! Не хватало еще между собой переругаться…

— Нечего защищать его, Джимми, — парировала Ходжес. — Ладно, может, он и блестящий лингвист, когда сидит в библиотеке. Но в нашей экспедиции он мертвый груз! То ему совершенно неинтересно, что происходит, то он предлагает разбить кувалдой важнейшую археологическую находку в истории человечества!

— Я не собирался разбивать…

Потом:

— О боже… Нет!.. Не может быть…

Римкин подумал: кто это сказал? Господи, из-за помех я не могу понять, откуда идут голоса. Я узнаю любой акцент на Земле, а тут даже людей не могу узнать! Который из них?

Ходжес неуклюже обернулась:

— Что там?

Джонс, все еще остававшийся внизу на песке, тоже закричал:

— Что там у вас такое, доктор Смит?

— Да это же… нет… это поразительно!

Все пошли к основанию колонны, у которой стояла лестница, так что Римкин двинулся за ними.

Фигура в белом скафандре на верхней ступеньке светила фонариком в глаз статуи.

— Доктор Смит, у вас все порядке?

— Да-да, со мной все хорошо… Подождите минутку… Не может быть… Да это ведь…

— Он светит лазером малой мощности… — начал кто-то.

— Он просил помолчать, — перебил другой.