— Я хочу вернуться в свой мир. Помнишь, он называется Вельм и вращается вокруг звезды Ириани? На юге в горной долине есть мебельная мастерская, наймусь туда в подмастерья. Мой такт — как ты его называешь — пригодится в общении с клиентами. Впрочем, в месте, где я намерена поселиться, есть чем заняться. Возможно, скоро там вырастет целый город. И потом, я хочу растить детей.

— Да, ты рассказывала, при нашей первой встрече. А ты себе не изменяешь. Постоянство — добродетель, к обладанию которой я стремлюсь. Отлично, я дам тебе… — Вондра посмотрела на солнечный диск, уже третий из висящих над горизонтом, — дом для твоих детей. Он будет… он будет огромен, как Омегахелм, и…

Гильда несмело хихикнула, но не выдержала и расхохоталась:

— Омегахелм? Вондра, что я буду там… — Она замотала головой. — Ты хочешь подарить мне административное здание размером с маленький город, пригодное для того, чтобы управлять оттуда полудюжиной миров, в качестве дома для моих…

— …и если в Омегахелме у меня размещены банки информации, — продолжила Вондра, — архивы и компьютерные сети, твой дом украсят произведения искусства… лучшие из тех, что способен предложить твой мир. Ты выберешь с десяток художников из тех, кого узнала, когда путешествовала по моим заданиям, и я прослежу, чтобы тебе доставили достойные коллекции их лучших работ, которые искусствоведы будут изучать годами. Дом будет размером с Омегахелм, но устроен целиком по твоему вкусу лучшими моими архитекторами. Новейшие технологии, разумеется, на основе местных разработок. И естественно, я позабочусь об экологической безопасности места, где ты собираешься… — Она не успела нахмуриться, мириады мышечных сокращений, образующих гримасу, застыли. В стазисе чувства, которые отражались на ее лице, отличались до неузнаваемости.

— Лучшее, что есть в Омегахелме, — Гильда говорила беспечно, но осторожно, — это то, что до него восемьсот километров. — Оно говорила все тише и всматривалась в лицо Вондры все пристальнее. — Здесь, с тобой, я рада… свободе от него.

Гильда поднесла руку к груди. На тонкой цепочке с шеи свисал дюймовой длины золотой слиток, и каждую нить в проволочном пучке на его конце украшал драгоценный камень. До сих пор амулет был в тени. Алый свет озарил одну из черных рук Гильды, сияние Претании IV посеребрило другую. Гильда сжала амулет в кулаке.

— Он был на мне, когда мы впервые встретились, Вондра, — сказала Гильда.

— И тогда я посмеялась над тобой, — сказала Вондрамах, но ни следа смеха не было в ее ровном, бесстрастном голосе. — И ты сняла его на пять, почти на шесть лет.