Теразан поглядела на шаманов вдалеке. Они не нападали на черного дракона, хотя пытались, когда он только сменил облик. Смертные стояли, не шелохнувшись. Интересно, когда они поймут, что теперь у них нет выхода из Подземья и теперь они целиком в ее власти? Ведь они проникли сюда через пролом, они летали по воздуху на странных существах туда и обратно.

Что-то отвлекло ее. Один из Сыновей указал на дальние скалы, откуда виднелись вспышки синего пламени. Теразан пересчитала Каменных Сыновей. Все восемь были здесь. Да проклянут их Титаны, они не должны быть рядом с ней в полном составе!

Горсик Беспокойный ощутил ее возмущение и сразу вспомнил все, о чем успел забыть, когда загляделся на полет черного дракона. Горсик прогрохотал прочь от нового Столпа, до дальних скал путь не близкий, будь он неладен. Надо же было всему случиться одновременно.

Когда дракон подлетел к ней, Теразан Мать-Скала уже взяла себя в руки. Склонив голову, дракон ждал. Теразан была благодарна, но она также знала, что эта боль не пройдет для него бесследно. Пусть ему по силам вырастить новый Столп и закрыть разлом, но это…

… «Зов дает защиту Смертокрылу от этой боли, смертный. Я предупреждала тебя», — сказала она ему.

… «Да, Мать-Скала», — ответил дракон.

… «Ты примешь власть над стихией Земли, но вместе с ней ты обретешь много боли, смертный».

… «Я знаю, Мать-Скала».

Теразан нехотя призналась себе, что ей будет жаль, если этот одаренный дракон погибнет теперь. Она дала слово, а он ждет. И это ее единственный выход избавиться от страданий.

Она предусмотрительно поглядела на Бодена Впечатляющего и Террата Непоколебимого. Не хватало еще, чтобы и эти Сыновья подвели ее. Великаны были готовы. Что ж, других причин, чтобы откладывать задуманное, больше нет. Пора.

… «Смертокрыл слышит Зов Н-Зота, — заговорила Теразан. — Только Зов заглушает боль Азерота, которую он способен чувствовать как Аспект-Хранитель. Если однажды он лишится его, он узнает. Мне Зов недоступен. Каждую минуту я чувствую эту боль. Я не могу простить ее. Я служила им, я сражалась с Титанами ради них. Но отныне я не служу Древним Богам! Я отдаю тебе, черный дракон, крови от крови Смертокрыла, власть над землей! Стань частью стихии и братом каменных великанов! Стать одним из нас!»

Он честно старался, Теразан видела, он старался не закричать. Из свежей раны пониже двух других, уже затянувшихся, по его длинной шее потекла кровь.

… «Держите его», — выдохнула Теразан.

Великаны схватили его за крылья. Он, наконец, закричал. Он должен был закричать. Если его не остановить, он сойдет с ума от боли, от боли Земли. Пускай же знает, что ни одно изменение не проходит бесследно. Ни одна гора, впадина или новое русло реки не проходят незамеченными для стихии. Аспект должен знать, что любое изменение чревато. Любое изменение приносит боль, он почувствует ее на себе. Когда-то Нелтарион тоже знал об этом. Но Н-Зоту требовались разрушения и сам Нелтарион. Иначе Смертокрыл был бы давно мертв.