Андуин не знал, как долго тянулась эта пытка. В конце концов, стены расступились. Огоньком оказался железный фонарь с масляным фитилем. Он освещал перекресток. Три точно таких же узких прохода были вырублены в скальной породе с каждой из сторон света. Стены были грубо и неровно обработаны, виднелись следы кирок. Ничего общего с улицами и площадями, что ему довелось увидеть. Должно быть, древнейшая часть Грим-Батола. Рабочие проходы первых мастеров.

Андуин взъерошил волосы. Он совершенно точно умудрился скрыться от преследования. Это была хорошая часть. И ему совершенно точно придется выбрать один из проходов. Рано или поздно.

А может быть, прямо сейчас. Он услышал шаги.

Тут же наклонился, поскреб ногтями земляной пол и набрал в ладони немного. Потянулся к масляной лампе и забросил меж прутьев землю. Фитиль зашипел, затрещал, но не потух. Пришлось быстро повторить попытку. Огонек потух. Перекресток погрузился в темноту.

Андуин отступил к стене.

Только в кромешной тьме он допустил мысль, что поступил опрометчиво, лишившись единственного источника света. И что делать, если это одна из тварей Грим-Батола? Мог ли Древний выслать по его следу не только фанатиков из Культа? Ведь он был нужен Н-Зоту, давно нужен. А умудрился улизнуть в последний момент.

Кто-то приближался. Шаги становились громче. И затем Андуин различил слова. Ворчливый голос проклинал запутанные ходы крепости, саму крепость и Культ в ней заправлявший. Кем бы он ни был, он не шел по следу принца. Он издавал слишком много шуму.

Неожиданно шаги стихли. Андуин задержал дыхание. Незнакомец остановился совсем рядом.

— Служишь Культу? — осведомился голос.

Андуин понял, что его как раз незнакомец видит прекрасно. И его фиолетовую робу, если уж на то пошло.

— А ты? — спросил Андуин первое, что пришло на ум.

Собеседник хмыкнул. Тут присыпанный землей масляный фитиль загорелся вновь. Нерешительно и слабо. Но достаточно, чтобы Андуин разглядел перед собой юношу. На вид ему было столько же лет, как и ему самому, может быть, немного больше. Юноша не собирался нападать на него, он с интересом разглядывал его и не двигался с места. Его темные волосы были взлохмачены. На нем не было робы послушника Культа, его разорванная одежда производила впечатление такого же сбежавшего, как и сам принц, заключенного.

— Служишь Культу? — повторил юноша. — Не бойся, я не сдам тебя. Когда-то я сам был таким же, повелся на их речи, даже надел фиолетовую робу послушника.

Парень явно что-то не договаривал. А если так, то и Андуину не зачем было рассказывать ему всей правды. Да и разве мог он вот так поведать ему всю правду, какой она была? О разорванном теле архиепископа и о порожденном огнем монстре, об Оковах Света, которые он должен был разомкнуть ради возвращения в этот мир Древнего Бога? Что мог знать этот парень об истинной деятельности Культа?