Желание любить абсолютно нормально для людей любого возраста. Каждый человек является носителем душевной теплоты, просто каждый по разному это проявляет. Кто–то отдает накопленное своим близким в строго терапевтических дозах, кто–то стремится излить на близких сразу все, а кто–то решает, что подпускать к себе других людей абсолютно недопустимо и опасно, и именно по этой причине так трепетно относятся к своим домашним любимцам. У Гарри не было ни близких людей, ни животных. Почтовые птицы, появившиеся не так давно, в расчет не брались.

Поттер мог свободно выражать свою привязанность к Сириусу, а конкретнее говоря — к его собачьей ипостаси. Блек всегда отвечал взаимностью и с огромной радостью принимал любые знаки внимания.

Потерять его было бы очень тяжело потому, что они оба нуждались друг в друге. Гарри был уверен в одном: Сириуса он отстаивал бы до последнего, чего бы это ему ни стоило.

Мальчик также не хотел признаться себе в том, что ему нравится чувствовать себя достаточно сильным, чтобы защитить кого–то. Раньше он считал себя полнейшим слабаком и хлюпиком, не способным ни на что. Его знания, пусть и в большей степени принадлежащие Тому, делали Гарри в глазах других привлекательным и интересным. Конечно, были те, кто боялся его или предпочитал лишний раз не связываться, но никто не считал его ничтожным.

Гарри, чтобы понять значимость обладания силой, потребовалось двенадцать лет, Тому всего четыре года. Но, даже несмотря на одинаковые выводы, они неизменно выбирали разные, подчас диаметрально противоположные пути.

Директор был неправильным, непонятным и не поддающимся законам логики. Что–то точно в нем было не так, но как бы Гарри ни силился, понять, что именно, не мог.

Каркаров очень отличался от Дамблдора: характером, взглядами на жизнь и даже странностью, которая была у него своя собственная. Гарри нравились необычные люди. Они были тайнами; загадками, которые требовали долгого упорного труда для поиска ответа; интересными книгами, что не терпелось прочесть.

Поттер отвлекся от своих мыслей и, спрыгнув с кровати, направился прямиком к директору, шлепая босыми ногами по холодному полу. Подойдя к Каркарову, мальчик внимательно посмотрел в его глаза, какое–то время, буквально гипнотизируя, а потом резко отстранился и вернулся в постель, сопровождаемый совершенно ошарашенным взглядом Сириуса.

— Сейчас я вам доверяю, — несмотря на всю комичность ситуации, совершенно серьезно произнес Гарри.

Директор, казалось, был ничуть не удивлен такому поведению мальчика.

— Что ж, я рад, — кивнул он. — Так ты приедешь?