— У начала всех путей

Пред тобой откроют дверь.

И в нее стремглав войдя,

Наконец–то обретешь себя.

Эдвин часто заморгал, а потом уставился на Гарри так, будто бы видел его впервые.

— Конкретней нельзя? — спросил он.

— К сожалению, нет.

Виктор выглядел озадаченным, а вот Альберт широко улыбался.

— Такая простая загадка, — произнес он. — Никогда бы не подумал, что там находится что–то еще…

Эрстед обернулся к нему.

— Ты действительно понял? — уточнил он на всякий случай.

— Однозначно.

— Так ты об этом начале говорил, когда я тебя отнес в палату? — спросил Крам, казалось, что медальон интересовал его куда меньше, чем то, каким образом он достался самому Гарри.

— Да, тогда я только узнал текст загадки и, как вы понимаете, не успел ее, как следует, обдумать.

Альберт внезапно встал со своего места.

— Почему ты говорил о призраках в прошедшем времени? — спросил он.

— Потому что их теперь нет, — произнес Гарри.

Больше вопросов ему не решились задавать, видимо посчитали, что он уничтожил призраков и сделал это в порыве злости за то, что те вынудили его проходить через испытания.

Виктор первым покинул лабораторию, сообщив о том, что ему необходимо все как следует обдумать и уложить в своей голове. Эдвин злился на то, что никак не мог понять, о чем конкретно говорится в загадке. Альберт виновато улыбнулся и потянул его за собой: к завтрашнему дню им было нужно написать еще одно небольшое эссе.

— Мы поговорим об этом позже, — шепнул он.