Гарри пришлось с этим согласиться. Он поплелся к своей кровати. Из головы все никак не выходили мысли о Дориане, для Поттера было жизненно важным узнать хоть что–нибудь о нем как можно скорее. Волдеморт на фоне этого казался каким–то незначительным и неважным.

Мадам Помфри долго водила палочкой над телом мальчика, что–то неодобрительно шепча себе под нос.

— Тебе еще нужно выпить пару зелий. Кроветворное тебе больше не потребуется. Это радует, а вот твое магическое поле до сих пор почему–то не может успокоиться.

Она принесла из маленькой комнаты два флакона с зельями и поставила их на тумбочку возле кровати, потом вызвала домового эльфа и попросила его доставить для мальчика завтрак. Когда Гарри увидел перед собой огромный поднос с семью тарелками, заполненными едой, то не смог сдержать возгласа удивления.

— Я думаю, тут хватит на целый отряд.

Мадам Помфри рассмеялась.

— Вообще–то, ты потерял много крови, а восстанавливается она из ресурсов организма. Ты за последнюю неделю похудел на несколько фунтов, — она недовольно поджала губы.

— Я здесь уже неделю? — удивился мальчик.

— Да, — кивнула целительница.

Гарри ел и ел, а чувство наполненности так и не появилось. Он успокоился только тогда, когда осталось меньше половины из предложенной ему еды.

— Не переживай, скоро все вернется в норму. Тебе просто нужно будет несколько дней питаться чуть больше положенного. А теперь зелья.

Мальчик послушно поочередно опрокинул в себя кисловатое содержимое двух фиалов и лег в постель. Сон навалился на него удушающей волной и резко протянул за собой.

Ему снился Волдеморт. Он тянул к нему свои призрачные руки и постоянно что–то обещал. Том говорил, что сможет дать ему силу, даст ему власть. Он научит, как наказать врагов и верно выбрать союзников. Волдеморт клялся, что никто из дорогих ему людей больше никогда и ни за что не пострадает. Он просил его впустить в себя, дать ему пристанище, и тогда Гарри получит абсолютно все. Он никогда больше не испытает боли, перед ним все будут преклоняться, возносить его, делать только то, что захочет Поттер.

Гарри всячески пытался сопротивляться, он не верил ни одному сказанному слову Тома. Как бы заманчиво ни звучала вся его напыщенная речь, мальчик отрицал и отвергал сказанное. Ему было противно, особенно после того, что он сделал с Дорианом.

Мысли о Стане и беспокойство о нем полностью заполнили душу мальчика, а черное, противное, удушливое начало отступать и плавиться. Чужой голос в Гарри закричал от боли. Он проклинал Поттера и теперь обещал ему самые страшные муки впереди. Волдеморт плакал, выл, цеплялся за остатки своего условного существования. С каждой секундой он терял всякую надежду на укоренение в теле Гарри, ему пришлось оборвать свои путы и сбежать.