«Декан» ещё несколько раз бибипнул, пока камера на голове двигалась, смотря то на меня, то на П-21. — Ладно. Пожалуйста, держите ваши пропуска всегда при себе, во избежание… *клик* уничтожения.
И с этими словами робот протянул один из своих манипуляторов к деканскому столу и вытащил пачку жёлтых, заламинированных карточек-пропусков, со шнурками для ношения на шее и ещё не до конца стершимися магическими, светящимися печатями.
— А теперь, пожалуйста, пройдите в двести третий кабинет библиотеки и доложите о вашей провинности.
Вот так мы семеро стали новыми учениками Академии Рузхуфа.
— Это было гениально! — выпалила Глори, пока мы шли в сопровождении Часовых Робронко, призывавших нас вернуться в свой класс. — Как ты до этого додумалась?
— Как ты думаешь, сколько раз меня наказывали за всю учебу в школе?
— Ох! — пегаска вдруг залилась краской.
Я несколько раз моргнула, и с улыбкой на лице спросила: — Дай угадаю, это твоё первое наказание, да?
— Ну… да, — подтвердила Глори.
Положив копыто на плечо своей подруге, подтянув её поближе к себе и одарив самой широкой улыбкой, я заговорила:
— Раз ты у нас новенькая, то я дам тебе несколько советов. Всегда сиди на заднем ряду. Всегда передавай чужие записки. Если училка спросит, чем ты занимаешься, говори что «занята делом», но ни в коем случае не «учусь». И главное: у тебя недержание и мочевой пузырь размером с горошину.
— Да ты правда часто попадала в кабинет для наказанных, — пробормотала с тревогой Глори, когда я опустила копыто. И повернувшись к П-21, добавила: — А вот ты, я уверена, был более прилежным учеником, чем Блекджек.
Я вздрогнула.
К счастью жеребец был в своём обычном задумчивом состоянии, пока осматривал разрушенную библиотеку.
— Нет, но очень хотел им быть, — ответил он, уставившись на раскрытый учебник и рисунок с двумя зебрами в красно-белую полоску. Взглянув на них, я снова вспомнила о «леденцах» из старых книжек.