— Задача ей ясна?

— Летти, — повторила Марина Николаевна, — сейчас состоится дуэль между мистером Блэком и этой женщиной. Вмешиваться не надо, но если она попробует аппарировать, ее нужно удержать. Сможешь?

— Летти может сразу поставить антиаппарационный барьер, — заметила та, шевельнув ушами.

— Ох ты… — прошептал в темноте Снейп. — Правильно, не директор же эти чары на весь Хогвартс навел… И Добби тогда…

— Вы о чем?

— Неважно! Пусть делает.

— Летти, поставь барьер… ну… — Марина Николаевна прищурилась. — Отсюда до дальней кромки поля. Хватит им такого пространства?

— Думаю, вполне. А силовые щиты я и сам установлю, чтобы дальше не ушли.

На подготовку ушло еще несколько минут, и тогда только с Беллатрисы содрали скотч, вынули кляп и дали прийти в себя.

— Может, дать ей палочку Петтигрю? — шепотом спросила Марина Николаевна.

— Нет, пусть сражается своей, — ответил Блэк. Слух у него был поистине собачий.

Женщина тем временем зашевелилась, откашлялась и поднялась на четвереньки.

— Тс-с… — Снейп потянул Марину Николаевну в густую тень под деревьями. — Нас тут нет.

— Эй! Кто тут? — властно окликнула Беллатриса, нащупав палочку, но не торопясь встать во весь рост.

— Я, дорогая кузина, — негромко ответил Блэк, и едва заметно осветил свое лицо. — Давненько не виделись, а?

— Ты-ы?! — оскалилась она, и, не поднимаясь, сходу запустила в него заклинанием…

Дальнейшее запомнилось Марине Николаевне очень смутно: больше всего это напоминало дискотеку в ночном клубе или лазерное шоу — вспышки в темноте сверкали с такой частотой, что в глазах рябило, и не понять толком было, где кто.

Почему никто не осветит поле боя, она догадывалась: темнота давала какое-никакое преимущество одетым в черное соперникам. Но она же заставляла спотыкаться на невидимых кочках…

Беллатриса ругалась так, что старый боцман устыдился бы, Блэк не отставал, и темп боя всё нарастал. Марина Николаевна прекрасно понимала: против такой соперницы она не продержалась бы не то что минуты, а и пяти секунд! Интересно, а Снейп?

«Для меня сейчас светло, как днем, — вспомнила вдруг она его слова. — Он хорошо видит в полумраке, а сейчас еще и луна проглядывает… Правда, вспышки должны сильно бить по глазам!»