– Начальства? – напрягся брутальный Широ из параллельного будущего.

– Да, – смежил я веки, и, не став больше тянуть, коснулся сознания Гайи и Алайи, приглашая их к разговору.

Два оглушительных и вместе с тем беззвучных хлопка пространства раздались прямо за моей спиной, и, развернувшись, я увидел… Увидел нечто. Кажется, раньше в христианстве именно так описывали ангелов и прочих небожителей: огненные кольца, сияющие потусторонним светом. Всё различие было в том, что в центре вращения колец передо мной сияла голубая сфера. Душа и Воля мира, столь же далёкая от понимания человечества и человечности, как и какой-нибудь рептилоид с Нибиру. Если не дальше. Тем ироничнее, что из неё и вышло это пресловутое человечество, своими концепциями сумевшее породить у своего прародителя натуральное душевное расстройство. Мне не приходилось напрягаться, чтобы увидеть: раньше Гайя и Алайя были одним целым. Сейчас же они представляли из себя едва ли не смертельных врагов. Н-да, пусть я и говорил, что хочу вмазать себе-белобрысому, что из-за иной формы бытия, мышления и откровенно нездоровых экспериментов вызывает моё раздражение по ряду вопросов, но мы остаёмся при этом частями одного целого, война большого пальца на левой руке против «собрата» на правой казалась мне сущим бредом и невозможным курьёзом. Ровно до момента, как я встретил этих двух…

– Н-да, – мой тяжёлый вздох мог бы сдуть какое-нибудь дерево… если бы не повис в воздухе. Мои визави, недолго думая, просто остановили время. Видимо, вести «беседу» при посторонних они не желали.

«Поговорить» же нам было о чём. Мир умирал и понимал это. Человечество убивало его, душило своим весом. А порой, появлялись индивидуумы, что могли его и уничтожить. Мир же хотел жить. И мир защищался. Создавал чудовищ и монстров. Зверей Гайи, чьей задачей было находить и устранять угрозы. Но была и Алайя. Объединённая Воля людей. Их желание, стремление и намерение. И как бы люди ни были «запрограммированы на самоуничтожение», как говаривал один шибко умный робот, первым инстинктом у людей был именно инстинкт самосохранения. Алайя тоже хотела жить и создавала своих Стражей для защиты себя. Порой, от самой себя. В основном от самой себя, если быть до конца откровенным. А ещё у обеих сторон были сильно ограничены ресурсы. Именно поэтому заключались столь иезуитские контракты с достойными стать инструментами спасения Человечества. Ни Мир, ни Воля людей не были злыми, жестокими или коварными. Они просто были… чуждыми и рациональными. Всегда стремились получить максимум пользы при минимуме затрат. Но сейчас…. Сейчас им обеим нужно было договориться с равным игроком, а не фигурой. И я дал понять, что «малой кровью» от меня отделаться не получится. Да, я мог решить их проблемы, стать третьей частью, что уравновесит систему и сможет направить её в нужную им обеим сторону, при этом не ущемляя «интересов коллеги». Более того, я собирался сделать это, но… зачем работать бесплатно, когда можно получить за свою работу достойную плату? А что может быть достойной платой для Князя Тьмы? Я ставил условия и объявлял цену. Не словами, разумеется, лишь намереньем, эмоциями и действиями, описаний которых нет в языке смертных. И мир согласился на мои условия, для них обеих плата была более чем посильна и справедлива. Отдать малое, чтобы уцелело остальное – привычный ход для Алайи. Дать власть над тварным, дабы Страж смог защитить и уберечь – столь же обыденное действие для Гайи. Ну а я… принял «дары». Огненные кольца исчезли, а время вновь пошло вперёд.