– За Трезубец! – закричал Роман, вскидывая меч к небу. Наступали последние минуты, когда воеводы могли активно повлиять на ход боя. После того, как начнется основная схватка, все изменится в одночасья. Люди переполнятся смелостью или запаникуют. Что-то пойдет по задуманному плану или случится одна из сотен неожиданностей, которые всегда случаются во время боя. Кто-то не услышит команды или услышит, но напутает и выполнит ее иначе. Гонец с приказом доскачет или не доскачет на тот или иной участок, а тот, кто там командует, сумеет или не сумеет исполнить приказ.

Именно из таких случайностей зачастую и складывается итог боя. Наполеон при Ватерлоо в самый ответственный момент послал в рубку свою конную элиту – доблестных и бесстрашных, закованных в сталь кирасиров. Их лавина полетела вперед, готовая смять неприятеля, но разогнавшись, за низким кустарником не заметила глубокого оврага и почти полностью в нем и погибла, не успев остановиться. Сотни и сотни людей и лошадей с криками падали вниз, а сверху валились все новые и новые кирасиры. И лишь часть их, которая сумела миновать овраг, выжила. Наполеон имел бы куда больше шансов победить, не убей его кирасиры сами себя. Вот и тут так. Случайностей никто не отменял. Правда, оврагов на поле боя не наблюдалось.

Первыми в бой вступили лучники. Стрелки торопливо освобождали колчаны, запуская в небо тысячи деревянных птиц с хищными клювами. Но и неприятель ответил тем же.

Центр у Цареубийцы выглядел мощно. Там грозно колыхался лев на алом поле. Да не один, а два. Маллистер предполагал, что к Джейме подошел один из родичей. Возможно, сир Киван. Человек в плаще Бейнфортов, синий петушок Свифтов, пурпурный единорог Браксов и зеленая стрела Сарсфилдов поддерживали Утес. Но самое величественное знамя с коронованным оленем Баратеонов принадлежало королю Томмену. Забавно, что Ланнистеры продолжали за него цепляться.

Боже, ну и силища, – невольно подумал Роман, оглядывая поле. Он знал, что их войско не особо уступает неприятелю, но почему-то именно враги казались более многочисленными и дисциплинированными.

Войска сближались. Лучники сделали последний залп и отступили назад по специально оставленным проходам. Но не все, далеко не все. Часть из них погибла. Пролилась первая кровь. Облаченный в полный рыцарский доспех Роман не особо боялся стрел. Хотя по нему, как и по другим рыцарям, ориентируясь на богатую амуницию, стреляли прицельно. Он лишь опустил голову пониже и поднял на всякий случай щит, оберегая коня.

Пара сотен стрел упали среди них. Часть из них не долетела, но остальные падали как надо. Кто-то вскрикнул, а в щит Романа, в самый умбон, глухо бухнула и отскочила стрела.