Гермиона справилась со своей задачей за минуту. У неё получился широкий серебряный кубок, объёмом в пол пинты, с выпуклой руной «Хас» на боку, что значит — возвышение, вознесение. Нетерпеливо поставив на стол свою поделку, она ускакала обратно, приставать к Коре и по моей подсказке выпытывать у той историю её замужества. Мне же предстояла более продолжительная работа с ножом на печати артефактора.

Получилось… идеально. Когда я с хрустом распрямился и отложил «троппер», которым вырезал глифы на металле лезвия, одновременно любуясь своей работой, то заметил, что Дэн Грейнджер с интересом вертит в руках латунный цилиндр моего светового меча. Эта игрушка так и валялась на верстаке и я не знал куда её вообще приткнуть. Сам я уже вдоволь ей наигрался и намахался.

— Держи эту штуку от себя, Дэн и сдвинь вверх ползунок, — посоветовал я.

— Взжжууу… — синяя светящаяся полоса с характерным звуком выскочила с торца цилиндра.

Я решил прикольнуться и спрятав руки в рукава рабочей мантии, состроил торжественно одухотворённое лицо и возвышенным голосом провозгласил:

— Да пребудет с тобой Сила… рыцарь–джедай…

Иии… Бля! Походу, что–то я опять не то отчебучил. Дэн посмотрел на меня прямо как на икону. Он с неверием и каким–то детским восторгом перевел взгляд на светящуюся хреновину у себя в руках, а в эмоциях — залип… просто залип и всё. Другого толкования моя эмпатия не выдавала. Я даже не знал что делать и молчание продлилось минуты три, пока в мастерскую не заглянули Эмма и Гермиона Грейнджеры обеспокоенные нашим долгим отсутствием. Что делать я не знал, но как показали дальнейшие события, прекрасно знала миссис Грейнджер.

— Дэн, милый, пожалуйста, выключи и положи на место эту вещь, — мягко и ласково сказала она.

— Но, Эмма! Это ведь… Это ведь… Я же не сплю? — наконец–то очнувшись спросил он.

— Нет милый, но ты только успокойся. Потом тебе Гарри все расскажет и покажет. Выключи эту штуковину! — немного надавила она.

С огромным внутренним сожалением, Дэн сдвинул ползунок–активатор артефакта и меч погас.

Пока Дэна под руку тянула на выход жена, он чуть не плача, постоянно оглядывался на верстак, куда вернул меч.

— Что это сейчас было? — осторожно спросил я Гермиону.

— Ну, моему папе нравятся Звёздные Войны, — ответила она и неуверенно добавила: — Немного.

— Немного? — скептически уточнил я. — По моему, он настоящий фанат.

— Ты ещё его кабинет у нас дома не видел, — грустно вздохнула она. — Когда мне было восемь, мы ездили в Лос–Анджелес. Папа там автографы почти всех актеров собрал, которые в фильме снимались.