— Ты ненормальный, — хрипит Джейсон, обмякнув в полуискореженном кресле.

А я отстраненно покачиваю головой и отрезаю:

— Сейчас принесу тебе воды.

Он не отвечает, но я все равно киваю, будто мы мысленно обменялись парой фраз.

По пути на кухню я встречаю Хэрри. Он чешет в затылке и глядит на меня сонными, косыми глазами, которые до сих пор не привыкли к свету.

— Что происходит? — Брат зевает, прикрывая рот пальцами. — Я слышал крики.

— Сходи к Джейсону, он во второй гостевой комнате.

— Что с ним?

— Небольшое недоразумение. Кажется, проклятье подействовало.

— Какое проклятье? — Я поджимаю губы в особой даже для себя жалостливой манере, и Хэйдан изумленно вскидывает брови. — Проклятье «черной вдовы»?

— Проследи за ним, я принесу воды. Хорошо?

Брат кивает, спрыгивая с последних ступеней лестницы. А я плетусь на кухню, часто моргая, словно пытаюсь смахнуть с глаз усталость. Ситуация паршивая… Если Джейсон и, правда, что-то чувствовал к Норин — у него огромные неприятности.

— Мэтт.

Останавливаюсь, схватившись пальцами за стену.

— Норин ушла. — Мэри-Линетт набрасывает на плечи теплое пальто. — Я пойду за ней.

— Конечно.

— Если не вернусь в течение часа…

— Вернетесь. Или мы вас найдем.

Мэри вытаскивает волосы из-под ворота пальто, убирает их с подбородка и покидает коттедж, вооружившись лишь природными инстинктами и страхом, будто сестра потеряла от вины голову и способна сделать с собой все, что угодно. Я знаю, как это, когда напрочь отбивает рассудок. Это страшное состояние. В состоянии аффекта, нестерпимого отчаяния ты совершаешь много ошибок, за которые потом расплачиваешься всю жизнь.

Когда я возвращаюсь в комнату, Джейсон выглядит гораздо лучше. Он уже спокоен, уверен в себе и в своих силах, однако бледен. Испарина блестит в тусклом свете.