— Вы научили меня бояться, — Сашка сжала пальцы на телефоне.

— Нет. Ты умела это и без меня. Это все умеют. Я просто направил твой страх, как стрелу — в цель.

— И вы достигли цели?

— Да.

Сашка повернула голову. Коженников смотрел на дорогу, стрелка на спидометре подбиралась к ста двадцати.

— Эти первокурсники, — медленно сказала Сашка. — Вы их как-то отбираете?

— Да.

— И сейчас где-то живут школьники… или солдаты… или студенты… чей страх вы направляете в цель? Которые выполняют ваши задания, собирают монеты…

— Да.

— И вам их не жалко?

— Нет. Это Слова, они должны реализовать свое предназначение.

— А другие люди? Они…

— Разные. Предлоги, союзы, междометия… грязные ругательства, — Коженников улыбнулся. — На каждом человеке лежит тень слова, но только Слово целиком, четко впечатанное в ткань материального мира, способно вернуться к своим истокам, дорасти от бледной проекции до подлинника.

— И орудие для этого — страх?

— Саша, — Коженников сбросил скорость на повороте. — Ты давно уже учишься не потому, что тебя заставляют, а потому, что тебе интересно. Ты распробовала этот мед. Быть Словом — ты понимаешь, что это значит?

Сашка молчала до самой Торпы; наконец, под колесами загремели булыжники Сакко и Ванцетти. Машина остановилась у крыльца с каменными львами. Горели фонари, ни одно окно не светилось.

— Спасибо, — сказала Сашка чужим голосом. — До свидания.

И открыла дверцу.

— Саша?

Она замерла.