Она попробовала карандаш пальцем — и укололась. Слизнула капельку крови. Не останавливаясь, не проверяя себя, вывела на листе цепочку связей — по памяти.

— Отлично. Теперь второе.

Сашка глубоко вздохнула. Пять мысленных процессов начинаются в один момент времени, каждый периодичен, продолжительность периода кратна…

— Спасибо, достаточно. Я знал, что для вас это не составит труда… Меня интересует третья страница.

Сашка облизнула сухие губы.

— Воды? — бывший физрук открыл бутылку минералки. Плеснул в стакан; зашипели пузырьки, облепили стеклянные стенки. — Выпейте, пожалуйста.

Сашка хлебнула и закашлялась. Выпила до дна. Экзаменатор тут же налил ей еще.

— Пейте, пейте… Вы, конечно, знаете, как выполнять «пробы» с черными фрагментами?

— Конечно, — Сашка, сама того не желая, попала ему в тон.

— Хорошо. Если вы готовы — не будем откладывать. Начинайте.

Сашка подтянула к себе поближе страницу с черным прямоугольником. С тремя белыми точками в центре. Глубоко вздохнула.

За спиной у нее напряженно шелестела бумага. Ее однокурсники готовились. Ей захотелось обернуться в последний раз, чтоб увидеть их лица, но она не решилась.

На сцене актового зала ощутимо пахло пылью. Откуда-то — из приоткрытого окна? — тянуло сквозняком. И все было залито светом; Сашка видела его даже сквозь сомкнутые веки.

— Прямо сейчас?

— Да. Начинайте, глагол.

Сашка сосредоточилась на трех белых точках — трех светящихся глазах. Задержала дыхание. Один, два, три, четыре, пять…

х х х

…Сто шестьдесят восемь, сто шестьдесят девять, сто семьдесят.

Из черноты проступил — выпрыгнул, выступил — город, окруженный высоченной стеной до неба.

Она видела его в мельчайших, подробнейших, реальнейших деталях. Город был угольный, аспидный, темно-стальной, совершенный в своей монохромности. Сашка почувствовала мрамор под босыми ногами. Прохладный камень, и нагретый камень, гладкий и шероховатый, высокие стены, узкие окна, шпили в небо…