- Она тебя переиграла, с-сука! Переиграла!

Алексеев повернулся ко мне.

- Нет, она не могла! Нет! Она не могла-а-а! – полковник достал пистолет и трясущимися руками наставил на меня.

- Что? Уже пистолет тебе понадобился, да? Мразь! – выдавил я и пополз к нему.

Ногу жгло огнем.

- Да, давай стреляй, мразь! Стреляй! - добавил я, двигаясь на удивление быстро для своего нынешнего состояния. Состояния полутрупа.

Полковник колебался.

- А раньше ты готов был меня руками задушить. Раздавить голову, как Сергею. А теперь, что случилось сейчас, что ты так обосрался?

Губа Алексеева начала дергаться.

- Я ничего не боюсь. Нет! Я все равно выживу. Я спасусь, скоро прибудет вертолет. За мной. А ты… ты сдохнешь здесь! - затараторил он.

Я сплюнул и рассмеялся.

- Чего ты смеешься? Чего-о-о?! - вдруг истерично завопил полковник.

Показал на его щеку. Алексеев провел рукой по лицу и понял, что держит в руках кусок плоти. Часть собственной щеки.

- Нет! Это не может быть!

- Ты облажался, и потому лишился дара регенерации, да? - я продолжал ползти к нему.

Полковник, несмотря на то, что в руках было оружие, отступал. Все дальше и дальше, прямо к краю крыши.

- Я не лишился, нет! – тараторил он. – Этого не может быть.

- Ты просто это еще не осознал, мразь! – сказал я.

- Я не… - полковник не договорил - ему на ладонь вывалились его собственные зубы.

- Да. Моя дочь тебя обвела вокруг пальца. Она тебя перехитрила!