И теперь, после стольких лет, Эдому все ещё снился этот кошмар, пусть и не столь часто, как раньше. А в последние годы начал трансформироваться в сон, вселяющий нежность и надежду. До этого он всегда просыпался, когда розы запихивали ему в рот, когда шипы касались ресниц, когда Агнес начинала бить отца Библией. Трансформация от ужаса к надежде произошла после того, как Агнес забеременела. Эдом не знал, почему так получилось, и не пытался разобраться, что к чему. Изменения несказанно радовали его, ибо теперь он просыпался умиротворённым, а не от крика душевной боли.

В то мартовское утро, через несколько минут после того, как караван с пирогами тронулся в путь, Эдом выехал из гаража на своём «Форде» и направился в питомник. Весна приближалась, в розарии, который ему помог разбить Джо Лампион, предстояло много работы. Он с радостью думал о том, как будет выбирать саженцы, садовые инструменты, удобрения.

* * *

В то утро, когда всё произошло, Том Ванадий встал позже, чем обычно, побрился, принял душ, потом воспользовался телефоном в кабинете Пола на первом этаже, чтобы позвонить Максу Беллини, в полицейское управление штата Орегон и полицейский участок Спрюс-Хиллз.

В это утро он ощущал непривычную тревогу. Его стоическая натура, впитанная за долгие годы философия иезуитов, требовавшая смиренно воспринимать то, что дарует следующий день, приобретённое на службе в отделе расследования убийств терпение не могли подавить зародившегося в нём раздражения. За более чем два месяца, прошедшие после убийства преподобного Уайта, Енох Каин никак не дал о себе знать. Словно сквозь землю провалился. И зёрнышко раздражения выросло сначала в дерево, а потом в целый лес, так что теперь каждое утро начиналось для Тома с того, что он продирался сквозь заросли нетерпения.

После январских событий, связанных с Барти и Ангел, Целестина, Грейс и Уолли больше не заикались о возвращении в Сан-Франциско. Они начали новую жизнь в Брайт-Бич-и, судя по всему, собирались жить здесь долго и счастливо, в полной уверенности, что полезных дел им хватит до самой смерти.

Том тоже был намерен обосноваться в Брайт-Бич, помогая Агнес в её благотворительных хлопотах. Однако колебался, надевать ли вновь сутану или до конца своих дней остаться мирянином. И окончательное решение хотел принять после завершения дела Каина.

С другой стороны, он не мог и дальше пользоваться гостеприимством Пола Дамаска. После того как Том привёз Уолли в город, он занял спальню для гостей. Понимал, что может оставаться в ней сколько угодно, но, несмотря на ощущение, что в этих людях он нашёл свою настоящую семью, Том тем не менее чувствовал, что злоупотребляет добрым отношением к себе.