— Я полагаю, эту жуткую историю вы выдумали специально для туристов вроде меня! В жизни не поверю в подобное, пока сам не увижу. Ведь это же бесчеловечно!

Кларк улыбнулся:

— Все зависит от вашего воспитания. В конце концов, не у всех нас одна и та же шкала жизненных ценностей. Уверяю вас, люди, которые занимаются подобными вещами, находят их вполне нормальными и естественными.

Несколько минут оба пребывали в молчании. Харрисон никак не мог поверить в то, что услышал от Кларка, и сидел в глубокой задумчивости. Снова заговорив, он решил сменить тему:

— Насколько помню, мы договорились с вами о трехстах долларах, — он потянулся к пухлому бумажнику и извлек из него явно большую сумму. Затем наклонился над столом и протянул деньги Кларку. — Все люблю делать с предоплатой. В этом — залог качественного обслуживания. Кроме того, надеюсь, что, если я накину еще полсотни, вы организуете мне кое-что особенное?

Кларк на лету ухватил его мысль и, приняв деньги, решил, что сможет удовлетворить запрос клиента. Пожалуй, Харрисон этого заслужил.

На следующий день рано утром Кларк взял напрокат машину и подъехал к отелю. Из рассказа американца он понял, что накануне после его отъезда тот взял такси и нашел себе в городе женщину. Подобным образом он установил, что все россказни о китаянках — чушь собачья, но больше всего его обрадовало то обстоятельство, что данное открытие, позволившее ему наконец обрести спокойствие, обошлось всего в какую-то двадцатку. Слушая рассказ, Кларк вежливо улыбался, хотя мысли его блуждали где-то далеко.

Несколько часов они наблюдали процессию Тайпусам, причем камера Харрисона работала явно на износ: американец определенно задался целью потрясти оставшихся дома приятелей. Харрисону, казалось, понравился весь этот спектакль, однако можно было заметить, что его, в отличие от Кларка, отнюдь не взволновала сила религиозной убежденности страдальцев, позволявшая им переносить ужасную боль и в то же время избегать тяжелых увечий.

В тот же день, но чуть позже, они любовались панорамой острова с вершины горы Фабер, поверхностно осмотрели коллекцию причудливых статуэток в Садах Тигрового бальзама и ознакомились с поразительным зеленым миром, уместившимся под сводами Музея изделий из нефрита. Кларк постоянно давал необходимые пояснения.

Ночь застала их сидящими на деревянной скамье перед баром на Бугис-стрит в окружении отбросов местного общества. Улица кишела сводниками, проститутками, пьяницами, — попрошайками, разносчиками всякой мелочи и карманниками. Здесь можно было удовлетворить любую свою страсть, вкусить каждого греха по очереди, купить кого или что угодно. Кларку ни разу еще не довелось усомниться в справедливости этого утверждения. И место, и заполнявшие его люди были поистине уникальны, за исключением, естественно, тех, кто пришел сюда лишь затем, чтобы на все это поглазеть. На Харрисона большое впечатление произвели ужимки пары гомосексуалистов, пытавшихся привлечь к себе внимание группы английских матросов. Кларку понадобилось минут двадцать на то, чтобы убедить его в том, что на самом деле они были отнюдь не мужчинами, а женщинами. После этого американец тем более не сводил с них глаз.