— И не думай! — Наджент толкнул Расщепленное Дерево в грудь. — Только попробуй! Я заплатил сто тысяч за лицензию и еще тридцать тысяч за этот вот выполненный по специальному заказу «ремингтон», чтобы не повредить его шкуру. Ты не перережешь ему глотку, сынок, пошел ты к черту со всеми своими суевериями!

Расщепленное Дерево начал сердито увещевать старшего чинука. Джексон поморщился:

— Он говорит, что уже почти не осталось времени, босс. Позвольте ему сделать это прямо сейчас, и, может быть, все обойдется.

Наджент взвесил на руке «ремингтон» и сказал:

— Скажи этому чертову дикарю, что, если он хоть на шаг подойдет к волку, я его пристрелю.

Губы молодого индейца скривились в презрительной усмешке, он убрал нож в ножны, повернулся к Надженту спиной и сказал на английском:

— Вы в ответе, мистер Наджент. Чертов дикарь хотел все сделать правильно. Надеюсь, вы сможете жить спокойно после того, что совершили.

Ночь и полная луна вступили в свои права, горы и лес окрасились в черный с серебряным отливом цвет. На плоском валуне в центре лесной поляны стоял молодой индеец, нагой, без ритуальной раскраски, и странные всполохи света придавали его жилистому телу сходство с диким животным. Стая окружила валун, серые тени замерли, волки не спускали глаз с юноши.

Индеец набрал в грудь побольше воздуха и завыл по-волчьи, сначала тихо, потом, поднимая лицо к небу, все громче, пока его вой не перешел в крещендо, а взгляд не устремился прямо на полную луну. Волки тоже задрали вверх вытянутые морды и присоединились к погребальной песне…

Тема: Ритуал

В небольшой горной пещере пятеро индейцев сидели вокруг дымящегося костра. Двое в штанах из денима и макино[64] были обуты в тяжелые ботинки. Старший из этих двух чувствовал себя неловко, второй был напряжен и настроен решительно. Трое других, старейшины, были нагими, если не считать ожерелий из когтей и зубов. Один из старейшин сжимал между коленей молчащий до поры бубен.