Женевьева, которая появляется в «Семи Звездах», на данный момент была лишь мельком замечена в «Большой рыбе» и «Тенях над Иннсмутом». Если обратите внимание, у них у всех разные вторые имена. Есть и еще одна, из рассказа «На воздухе» (In the Air), вошедшего в книгу Юджина Бирна и Кима Ньюмана «Назад в USSA» (Back in the USSA, 1997).
Как с готовностью признает автор, он играет в старую игру Майкла Муркока с многовариантными вселенными, прослеживая альтернативные жизни своих персонажей в более или менее отличающихся друг от друга мирах. Состоящий из нескольких частей цикл «Семь Звезд» — попытка сплести воедино как можно больше судеб, подобно роману «Жизнь — лотерея» (Life's Lottery, 1999) с его множественностью выбора.
Потрясение смерти. Может, для нее оно сильнее, после стольких лет? Что бы там ни говорилось в документах, она не совсем умерла в свои шестнадцать лет. Она просто перестала быть человеком.
Молодой человек поддерживает ее. Она хочет его крови.
Шум в ее черепе разом обрывается. Красная пелена наползает ей на глаза. Боль кончается.
Небытие.
Застывшее мгновение. В музее. Она смотрит на мужчину, который разглядывает мумию. Его лицо отражается в стеклянной витрине. Ее — нет. Но он чувствует ее, оборачивается. Думает о ней. На миг.
В другой жизни…
Женевьева Сандрин Изольда Дьедонне. Женевьева Бессмертная, дочь врача Бенуа Дьедонне, темная дочь Шанданьяка из кровной линии Мелиссы д'Акку.
Для нее все кончено.
Она во тьме, бесчувственная. Возможно, в облике женщины. Или чего-то неподвижного, сарсена,[122] дерева. Она ничего не видит, но она чувствует.
Здесь есть и другие. Они не ждали ее, но принимают, узнают ее.
Пятеро других.
Она знает, что когда-то они тоже были живыми. И в этот миг она принимает свою окончательную смерть. Пятеро стали теперь шестерыми. Они тянутся к ней, не физически. Она знает их, но их имена не приходят на ум.
И ее собственное тоже.
Все шестеро сияют. Наконец она познает истинную любовь.
Однако еще не до конца. Шестеро должны стать Семерыми. Счастливое число семь.
Потом…