«Взмокла, пока меня рвало»,
«Убрать – и убраться отсюда».
«Убрать – и убраться отсюда»
Ноги ослабели, но слушались, в голове прояснилось, и я со страхом вспоминала приступ ярости. Стопки бумаги ложились на места, корзину я вынесла в туалет, но ощущение беспомощности выбросить не получалось. Я почти сорвалась. Я мечтала об убийстве, и это оказалось неожиданно страшно.
«Убийство».
«Убийство»
Карин убили за что-то, что она сказала мне, поняла я, уже надевая плащ. Вот почему – спешка, почему – Кристиан, которому нужна только боль – все равно, чья. «Что она сказала?» Я закрыла кабинет и пошла к выходу. Память…
«Что она сказала?»
Страшный день, подумала я, стоя среди картин.
«Они похожи».
«Они похожи».
«Бу-бу-бу-бу-бу…» звук загрузки мобильного устройства… Музыка. Костас на пульте переводит регулятор громкости.
«Бу-бу-бу-бу-бу…» звук загрузки мобильного устройства… Музыка. Костас на пульте переводит регулятор громкости.
Зеленое покрытие сцены, лужица засохшего клея у левых кулис.
Зеленое покрытие сцены, лужица засохшего клея у левых кулис.
«Твой выход, малая! Ну, где…»
«Твой выход, малая! Ну, где…»
Треск. Белоснежный платок в руке Элли.
Треск. Белоснежный платок в руке Элли.
Я, прикрыв глаза, вела ладонью вдоль стены, которая существовала только в моем воображении. Мне нужен наш диалог дословно – и пускай придется снова пережить смерть ни в чем не повинной девочки.