Сэм, я знаю, что шансы на то, что ты на самом деле прочтешь это, невелики, но просто чтобы ты знала: я решила, что после этого я возвращаюсь. Обратно в Нью-Йорк-сити — если губернатор не треплется насчет референдума о выходе из состава Штатов, я хочу быть там. Не собираюсь больше убегать. Надеюсь, что ты тоже будешь там.

Я люблю тебя,

Элли

Как это заканчивается

Как это заканчивается

Маскировка Элспет за темными очками и теперь уже немного влажной марлевой маской в пригороде работает так же эффективно, как и в городе, — до сих пор никто из пассажиров, едущих вместе с ней, ни разу даже не задержал на ней взгляд. Но когда она выходит на Отцуку — крошечной станции, выглядящей так, будто время для нее остановилось в пятидесятых годах прошлого века, — человек в униформе что-то рявкает.

Ее мгновенно охватывает паника, но потом она догадывается, что он всего лишь просит предъявить билет. Кивнув, она протягивает ему свой билет, и он жестом показывает ей на старинный локомотив, ожидающий на соседней платформе. Звучит свисток, и она вскарабкивается на поезд, испытывая большое облегчение оттого, что вагон пуст. Она опускается на скамейку и пытается расслабиться. Поезд дергается, содрогается и начинает набирать ход, а она смотрит через покрытые сажей окна на припорошенные снегом поля, деревянные домики с покатыми крышами и небольшие промерзшие огороды, совсем пустые, если не считать пропавшей от мороза капусты. Через щели вагона свистит ледяной воздух, в стекло тихо бьется легкий снегопад. Она напоминает себе, что до Кавагучико, конечной станции, еще четырнадцать остановок.

Она сосредотачивается на стуке колес и старается не задумываться о том, куда направляется. На третьей остановке в вагон поднимается мужчина с лицом таким же помятым, как его одежда, и она напрягается, потому что он выбирает место напротив нее. Она молится, чтобы он не попытался вовлечь ее в разговор. Он ворчит, роется в своей большой сумке для покупок и вытаскивает пакет с чем-то, напоминающим гигантские роллы, завернутые в листы нори. Один из них он сует в рот, а затем предлагает пакет ей. Решив, что отказаться будет невежливо, она бормочет: «Аригато» — и берет один. Но вместо риса, завернутого в лист морской водоросли, она кусает какую-то воздушную хрустящую сладость со вкусом заменителя сахара. Она не торопится есть это, чтобы он не вздумал предложить ей еще (ее уже и так мутит), а потом потихоньку роняет голову, делая вид, что дремлет. Это притворство лишь отчасти: после бессонной ночи она выдохлась.