Каму ничего не остаётся, как сжать зубы. Он готовит себя к взрыву боли, наблюдая, как опускается, визжа, пила… но в самый последний момент его мучительница отводит руку, и пила виляет в сторону, разрезая стянутую узлом куртку. Правая рука Кама свободна.

Девушка с криком досады отшвыривает от себя пилу, и Кам выбрасывает свободную руку вперёд, надеясь схватить тюремщицу за шею и опрокинуть на землю, но вместо этого его рука тянется к её волосам и дёргает стягивающую их ленту.

Лента падает на пол, и длинные тёмные волосы рассыпаются по плечам девушки. Она отшатывается, глядя на пленника с ужасом и недоверием.

– Почему ты сделал это? – спрашивает она. – Почему ты это сделал ?

Кам внезапно понимает, почему.

– Потому что он любит, когда твои волосы распущены. Он всегда развязывал твои ленты, правда? – Кама одолевает смех – эмоция, вызванная воспоминанием, ошеломляющая, будто хлопок сверхзвукового перехода.

Она смотрит на него с каменным лицом – ничего не прочтёшь. Кто знает, что она сейчас сделает – убежит в страхе или опять схватится за пилу? Но девушка поступает иначе: наклоняется, поднимает ленту, выпрямляется…

– Что ещё тебе известно? – спрашивает она.

– Чувство, возникающее, когда я играю его сочинения. Он любил кого-то. Очень глубоко любил.

На её глаза наворачиваются слёзы, но Кам понимает, что это слёзы ярости.

– Ты чудовище.

– Я знаю.

– Тебя вообще не должны были делать!

– Это не моя вина.

– Итак, тебе известно, что он любил меня. Но знаешь ли ты хотя бы, как меня зовут? !

Кам обыскивает свой мозг – но в том, что досталось ему от Уила Таши’ни, нет ни слов, ни образов. Только музыка, моторная память и разрозненные воспоминания о прикосновениях. Поэтому вместо имени он делится с девушкой тем, что знает.

– У тебя на спине родинка, которую он щекотал, когда вы танцевали. Ему нравилось теребить твою серёжку в форме кита. Когда его мозолистые от игры на гитаре пальцы касались сгиба твоего локтя, тебя бросало в дрожь.

– Прекрати! – вскрикивает она, отступая на шаг. Потом чуть тише: – Прекрати…

– Прости меня. Я только хотел убедить тебя, что он всё ещё здесь… в этих руках.