Мертвый Преследователь лежит всего в нескольких ярдах ниже по течению. Ноги в текущей воде смещаются то вправо, то влево, словно стараясь охладиться, освободиться от жара.

Я опускаюсь на колени рядом с его телом. Достать ключи у него из кармана, а потом положить ладонь на неподвижную грудь. Попробовать ощутить сердцебиение, которого, я знаю, там нет. Хотя точно так же я знаю, что сейчас он заговорит со мной.

Мертвец открывает глаза.

Медленно приподнимает мокрые веки – я отказываюсь воспринимать и принимать то, что происходит в тот момент, когда это происходит. Его губы тоже двигаются. Раскрываются, раздвигаются со звуком, напоминающим шелест слипшихся страниц книги.

Я наклоняюсь ниже, почти прижимаюсь к ним ухом. И слышу влажный шепот, который выходит из него со звуком песка, сыплющегося в колодец.

Он говорит со мной. Но уже не голосом человека. А голосом лжеца, которому мне приходится верить – у меня нет другого выбора.

Мертвец произносит одно слово, и все снова возвращается обратно.

Пандемониум…

Я еду обратно на юг в фургоне Преследователя. Думая только о том, чтобы не слететь с дороги. И не позволяя белой пелене снова поглотить меня.

Первый же указатель «Больница» в Пэрри-Саунд направляет меня на боковую дорогу, и я, шатаясь, захожу в приемный покой отделения скорой помощи с выражением ужаса на лице и сказкой о неудачной попытке самостоятельно сделать ремонт. Мне предлагают сообщить какие-то подробности, и я неясно и смутно повествую что-то про то, как выронил из рук дисковую пилу. Доктор отмечает, что рана для циркулярки какая-то «жеваная», но я просто прошу укол морфия и получаю награду в виде смеха за свою шутку: «Никто не знает, что такое по-настоящему жеваная рана, пока сам не увидит, как отреагирует моя жена, когда услышит подобную историю!»

Медики спрашивают, куда подевался мой большой палец, и я вовремя прикусываю язык, прежде чем начинаю про это рассказывать. Он уже, по-видимому, уплыл вниз по течению, в озеро. Приходится сознаться, что не помню. Проку от этого все равно никакого, верно? Что уплыло, то уплыло. Это ж всего лишь палец. Он в любом случае был не слишком-то полезен при наборе номера на мобильнике.

Меня зашивают и бинтуют, после чего доктор предлагает мне лечь в больницу, хотя бы на одну ночь, поскольку я потерял приличное количество крови. Я тут же изобретаю брата, который живет поблизости. И сейчас едет сюда, чтобы забрать меня. Ничего, если я вместо больницы побуду у него?