На экране возникла миловидная девушка с микрофоном в руке, на котором жирными буквами было написано слово «ПРЕССА».
ПРЕССА— Всё… Майк, сдвинься сюда, — поправила оператора девушка, после чего, прижав руку к уху, продолжила. — Мы находимся на пересечении Мэллоу — стрит и Харвестер — центра…
Оператор дал панораму местности — пустые улицы, покрытые какой-то бетонной пылью и различным мусором. Кое-где виднелись полицейские ленты, но самих полицейских нигде не было. По первому этажу Харвестер — центра как будто прошелся ураган — выбитые стекла, разбросанные бумаги, перевернутые предметы интерьера, прочий хлам.
— Живущие поблизости люди, — продолжила комментировать молодая ведущая, — слышали какой-то хлопок. Более подробных сведений пока получить не удалось, но…
— Эй, я же сказал: всех отсюда эвакуировать! — внезапно за кадром заорал чей — то грубый мужской голос.
Оператор, повернувшись налево, выхватил в кадр группу людей, облаченных в костюмы радиохимической защиты. Один из этой группы, стремительно оказавшись рядом с девушкой, замерил дозу облучения данной молодой особы.
— Этой, — скомандовал он, — двойную дозу антидота, — а этому…
Но человек со счетчиком Гейгера не успел дойти до оператора. Его, судя по всему, отвлек какой-то металлический скрежет и внезапная стрельба, начавшаяся в недрах Харвестер — центра. С подземной парковки выбежал человек, судя по одежде, принадлежащий к ликвидаторам из этой группы. За ним, царапая титаном бетонное покрытие, выскочил экзоробот и, прицельно выстрелив из плазменной винтовки, оставил в груди бежавшего дымящееся отверстие размером с футбольный мяч…
На этом картинка прервалась. Доктор Грэм ещё долго, открыв от удивления рот, пялился в т-визор. Делакруа казалось, что тот находится в ступоре, но это было далеко не так. Мысль Зигфрида молниеносно работала, пытаясь переварить вновь полученную информацию. От этого зависела дальнейшая судьба лаборатории доктора, которая находилась в подвале этого здания. Пункт «3» правил по безопасности недвусмысленно говорил о том, что в случае попытки захвата опасных биоматериалов, их следовало уничтожить. Поэтому доктор лихорадочно раздумывал, что делать дальше, как вдруг картинка вещания возобновилась.
На этот раз на экране предстал сам Император Брэндон Льюис. Поправив челку, он долго говорил отстраненными монологами, неуверенно призвав граждан «встать на защиту своих интересов с оружием в руках против террора», после чего поспешно покинул трибуну.
Далее, когда картинка сменилась, началось и вовсе нечто невообразимое. Какой — то взбаламученный корреспондент, почему-то в каске, взбирался по винтовой лестнице. Оказавшись на балконе смотровой башни, он, несмотря на обдувающий его лицо ветер, громко заорал, показывая рукой куда-то в ночь.