Алан негромко рассмеялся.

— В его розовых представлениях, надо отметить, было весьма весело бывать: розовые штурмовики, розовые спасательные команды и розовый, мать его, Император Тиберий, каждое утро спрашивающий у своего секретаря — не нашли ли рядового Тарквиния Энквита? — даже невозмутимый полковник чуть улыбнулся, услышав сарказм Алана.

— Ещё Тарквиний мечтал… — немного растянув окончание, продолжил говорить бывший глава Спектрата. — Мечтал, как увидит своих двоих детей, как обнимет свою жену и родную мать… Он вообще, по своей натуре, был каким — то мечтателем, но его веселый нрав и анекдоты поддерживали меня на плаву, что позволяло мне окончательно не свихнуться в этой помойке. Так мы просидели около года, пока мне не представилась возможность побега, которым я непременно воспользовался…

Как — то раз, одной лунной ночью я наслаждался прохладой, опершись спиной на прутья клетки. Мой сосед по несчастью давно уже спал, отдыхая от жары, стоявшей целый день… Внезапно показался охранник, который напился до такой степени, что в полуобморочном состоянии еле дополз до поста и, упав на землю, мгновенно уснул. Через прутья клетки я увидел то, что меня весьма воодушевило — ключи! Связка ключей свисала из кармана штанов этого ублюдка, отчего мне стало даже весьма дурно, так как сердце бешено заколотилось, отдавая стуком в виски. Но не вид ключей, заставил меня так мандражировать, а идея о том, как их можно было достать…

Еще в самом начале моего пленения я заметил, что пол клетки был обит досками, державшимися лишь на ржавых гвоздях. Одну из них я сумел расшатать за счёт собственного веса. Наступая на её края, я делал вид, что разминаю затекшие ноги, чтобы охрана ничего не заподозрила. Полгода последовательного труда принесло свои плоды — мне удалось вынуть небольшой гвоздь. Вставив его обратно в отверстие, я надеялся при случае им воспользоваться.

И вот, когда я глядел на соблазнительные ключи, торчащие из штанов спящего охранника, мне пришла идея согнуть расшатанный гвоздь в крючок и привязать к верёвке, которую я сплёл из длинных соломинок, выбранных из кучки прелого сена, служившего мне лежаком…

Филипс на мгновение замолчал, будто вспоминая то, как орудовал данной конструкцией.

— Когда я, наконец, подцепил ключи и аккуратно вытащил их из кармана, моему ликованию не было предела… Но при подъёме наверх подгнившая солома, выполнявшая роль веревки, оборвалась, а связка ключей упала на землю, вызвав металлический звон, от которого я в ужасе замер… Хорошо, что охранник был смертельно пьян, поэтому этот досадный инцидент никто не заметил. Я не хотел получить хлыстом по спине и провести остаток дней в выгребной яме, поэтому начал лихорадочно соображать, где взять новый крючок.