– Скин и Спарки, – сказала Хиллари. – Личная охрана Первенца. – Тон ее голоса изменился – в нем больше не ощущалось прежней радости и воодушевления, зато явственно слышались неприязненные нотки. – А вот и наш достопочтенный вождь…

Из тени вышел высокий мужчина. На нем был длинный черный меховой плащ, крепившийся на шее серебристыми застежками. Эгги увидел синие джинсы, упрятанные в черные военные ботинки, и по черной кобуре с оружием у каждого бедра. На существе не было рубашки – крепкое стройное тело было покрыто короткой черной шерстью. Когда он двигался, его мышцы играли и перекатывались, как на пантере. В лице ощущалось что-то кошачье; у него были скошенные глаза с зелеными радужными оболочками, вытянутый рот и большие уши, слегка оттянутые назад.

Мягкими и легкими шагами Первенец подошел к трону. Сел.

Губы Хиллари скривились в насмешке.

– Первенец решил почтить нас своим присутствием. Теперь мы можем начинать.

А внизу, на корабле, люди в масках выкатили мальчика без языка в центр палубы и оставили тележку возле мачты с черепами. На перекошенном от ужаса лице плясали тени от горящих наверху факелов и электрических ламп.

Меньше часа назад этот мальчик еще сидел в белой темнице вместе с Эгги…

– Хиллари, что с ним теперь будет?

Та улыбнулась.

– Теперь наши детишки выйдут поиграть…

На полпути между мачтой и носом корабля открылся люк. Его откинула чья-то рука в черной перчатке.

Оттуда на палубу выбрались два маленьких ребенка.

Хиллари издала хриплый стон, затем хлопнула Эгги по ноге.

– Какие же они милые!

Просто дети. Мальчик и девочка, возможно, трех или четырех лет от роду, в испачканных пижамах. Светловолосый мальчуган мог быть непоседливым сынишкой состоятельных жителей города. На его рубашке остались следы эмблемы «Сан-Франциско фортинайнерс». У девочки была более темная кожа и рыжие волосы. На ее пижаме виднелось полуистертое изображение медвежонка Барни…

Даже с расстояния в добрую сотню футов Эгги видел, что оба ребенка держат что-то металлическое в своих крошечных грязных ручках. Дети отошли на несколько футов от люка. Как только они это сделали, факелы осветили металлические предметы, и Эгги сразу понял, что это такое.

Каждый из них держал в одной руке вилку, а в другой – нож.

Из открытого люка стали выползать другие дети, но они уже мало походили на людей. Один выглядел как сморщенная летучая мышь. У другого был бугристый панцирь, длинные пальцы и огромный большой палец, похожий на клешню краба. Третий напоминал маленькую гориллу с белой шерстью и красными глазами. На нем была надета футболка с эмблемой «Улицы Сезам» и красные фланелевые штаны.