– О, нет! – Его глаза медленно закрылись. Стало холодно. Нестерпимо хотелось спать.

Еще одна вспышка боли, на этот раз на правой щеке.

– Подожди, – сказал незнакомец. – Тебе еще рано.

Этот человек… он же был его родичем. А семья – это самое главное! Как же так?!

– Кто ты? Почему ты не хочешь спасти меня?

– Можешь считать меня противным дядюшкой, которого ты не пригласил на Рождество.

Человек в черном. Хамелеон вспомнил ту ночь, когда стреляли в Спасителя. Это сделал человек в черном. Но тот человек не носил маску, значит, вряд ли это он.

Что-то прикоснулось к его лицу. Хамелеон заморгал – он, наверное, заснул? Потом он увидел, что щекочет его щеки: мертвые, холодные пальцы его охотничьих трофеев. Как будто пальцы его жертв тянутся к нему из преисподней, хотят схватить, утащить за собой.

– Я собирался выпытать из тебя сведения о том, как попасть в ваш чертов лабиринт, – сказал человек в черном. – Или, может быть, вы, ребята, где-то обустроили для себя новую берлогу… Не знаю. Тебе осталось секунд двадцать-тридцать, не больше. Не расскажешь, где сейчас прячется Слай?

Хамелеону нужно было сосредоточиться, но он бессильно покачал головой. Мертвые пальцы снова потерлись о его щеки. Хамелеон вспомнил о Хиллари. Новая Мамочка теперь уединилась в своей комнате, и тело ее с каждым днем становилось все больше и толще.

– Я тебе ничего не скажу.

Из-под маски с черепом послышался тяжелый вздох.

– Ну, я так и знал. Что ж, похоже, тебе пора, приятель. Но, прежде чем сдохнешь, знай: я отыщу ваш чертов дом. И все ваше семейство. Буду убивать вас одного за другим. Все глаза, все зубы…

Хамелеону стало еще холоднее. Так холодно ему еще не было никогда. Глаза его закрылись.

Последнее, что он почувствовал, были мертвые пальцы жертв, ласкающие его лицо…