Этого Чарли стерпеть уже не мог. Физиономия его перекосилась, однако что-то все же удержало его от того, чтобы немедленно растерзать Тедди.

– Не знаю, как тебя зовут, сучонок, – сдавленно проговорил он, – но попадешься ты мне еще…

Я скосил глаза на Рэя Брауэра: тот лежал, все так же уставясь таинственным «нормальным» глазом в затянутое тучами небо, как будто происходящее вокруг его совершенно не касалось. Гром продолжал погромыхивать, но ливень стал уже стихать.

– А ты, Горди, что скажешь? – обратился ко мне Туз, придерживая Чарли за локоть и при этом напоминая опытного дрессировщика, сдерживающего разъяренного тигра. – Есть же в тебе что-то от брата, а он был вполне разумным парнем. Скажи своим дружкам, чтобы отвалили. Четырехглазый оскорбил Чарли, поэтому тот должен ему ответить, но только так, слегка, ну а потом разойдемся по-хорошему. Договорились?

Напрасно он упомянул о Денни. До этого я был готов поторговаться с ним, сказать Тузу, что, как тому и без меня известно, Билли и Чарли струсили и сами отказались от своего права «первооткрывателей», Верн это слышал собственными ушами, а значит, ни они, ни тем более их дружки не обладают в отношении тела никакими преимуществами. Вывод: тело Рэя Брауэра по праву наше, мы выстрадали это право на мосту через Касл-Ривер, когда нас с Верном едва не сшибло поездом, на свалке, где мы схлестнулись с Майло Прессманом и его идиотом суперпсом Чоппером, в пруду, где нас чуть не сожрали пиявки. Да и вообще… Короче говоря, я собирался урезонить его, чтобы все было по-честному. Шансов, конечно, было мало, но может, в чем-то он со мной и согласился бы. Однако он ни к селу ни к городу приплел сюда Денниса, и вместо увещеваний у меня, помимо моей воли, вырвался мой собственный смертный приговор:

– А пошел-ка ты к такой-то матушке, дешевка, раздолбай гребаный!

Нижняя челюсть у Туза отвисла, образуя идеальной формы овал: услыхать такое – и от кого?! – ему, наверное, в жизни не доводилось. Все прочие представители обеих враждебных сторон также уставились на меня, ушам своим не веря.

Из оцепенения нас вывел Тедди радостным воплем:

– Вот это да! Молодец, Горди, круто ты его!

Я и сам не мог поверить, что такое ляпнул. Словно в кульминационный момент пьесы пьяный актер сморозил со сцены такое, что не лезло ни в какие ворота. Мы не знали оскорбления страшнее, чем «дешевка», даже если оставить в стороне упоминание о «матушке». Краем глаза я заметил, как Крис, сбросив с плеч рюкзак, лихорадочно принялся рыться в его недрах, но для чего – я в тот момент еще не понял.