– Два дня.

Инга подошла к окну и, раздвинув шторы, впустила в мрачную спальню яркое утреннее солнце. Ослепительный свет разлился по стенам. Адель зажмурилась. Погода была прекрасной, если не считать поистине зимнего холода. Стекла окон подернулись морозными узорами, похожими на настоящие произведения искусства.

– О…

Адель отставила пустой стакан на ночной столик и потерла лоб, воскрешая в памяти разговор в кабинете Луки.

Инга повернулась к ней лицом.

– Лука попросил разбудить тебя. – Она сдвинула густые брови. – Сам он ждет внизу. В ванной есть несколько ведер с кипятком и чистые полотенца. Советую поторопиться, если не хочешь мыться в холодной воде.

– Хорошо, спасибо.

– А еще я принесла одежду, которую он велел передать.

– Лука сказал еще что-то? – Адель подумала, что было бы неплохо разузнать, что происходит. Он позволил ей провести в спячке целых два дня, а потом внезапно прислал Ингу. Тут явно что-то намечалось.

– Нет. – Инга выдержала паузу, а потом произнесла: – Надеюсь, у тебя действительно веские причины, раз ты сама пришла сюда и позволила ему сделать это с собой.

– Простите?

Адель почувствовала, как на спине выступает холодный пот. На ней была та же одежда, что и два дня назад, но все равно в сознание ворвались самые гнусные мысли. Что именно он с ней сделал?

Поняв, в каком направлении движутся догадки Адель, Инга снисходительно улыбнулась.

– Успокойся, дитя. Лука способен на ужасные вещи, и я тому свидетель, но он никогда не прикоснется к девушке без ее согласия. Особенно если речь идет о тебе. Он только принес тебя сюда, и все.

– Тогда о чем вы? Я не понимаю…

– А ты сама взгляни. – Инга кивнула на зеркало в массивной кованой раме, которое стояло в углу спальни.

Адель резко сорвалась с постели и, потеряв равновесие, чуть не упала. Ноги то и дело подкашивались, и она ухватилась за ночной столик. От долгой неподвижности мышцы онемели и отказывались слушаться.

– Тебе помочь?

– Нет. Просто дайте мне минуту.

Инга подошла к ширме, на которой уже висело длинное черное платье, расшитое серебром и драгоценными камнями, блестящими на черной ткани, словно звезды на бархатном ночном небе.