Оно жадно улыбнулось, обнажив уцелевшие обломки зубов.
И в этот момент до Дэнни дошло. Он понял, о чем забыл отец.
Его лицо просияло; тварь увидела это и замешкалась.
Комичное выражение ужаса и понимания отразилось на переменчивых лицах твари. Молоток снова выпал из ее руки и, как самая безвредная на свете вещь, с легким стуком плюхнулся в ворс сине-черного ковра.
– Бойлер! – возопило оно. – О нет! Этого нельзя допустить! Никак нельзя! Нет! Будь ты проклят, щенок! Это недопустимо! Нет, о нет…
– Да! – с отчаянной радостью воскликнул Дэнни. Он сжал руки в кулаки и принялся размахивать ими перед изуродованным существом. – В любую минуту! Котел! Папа совершенно забыл о нем! И ты забыл о нем тоже!
– Нет, этого не должно произойти, ты, грязный и дерзкий мальчишка! Я заставлю тебя принять лекарство! Все, до последней капли! Нет, о нет…
Внезапно уродливое создание повернулось и захромало прочь. Какое-то время Дэнни еще мог видеть его тень на стене, слышать стоны и вопли, которые, казалось, волочились за ним, как ленты старого, выцветшего серпантина.
Минутой позже раздался грохот лифта.
А на Дэнни внезапно обрушилось сияние,
подобное яркому рассвету. И он побежал. Одной ногой задел покореженный окровавленный молоток для игры в роке, но даже не заметил этого.
Он с криком устремился к лестнице.
Им нужно было успеть выбраться.