У Эви почва утекла из-под ног. Образы хлынули слишком быстро, как кино в ускоренной съемке. Столько памяти и эмоций – еще немного, и она в них совсем потеряется, если только не выйдет немедленно. Она с усилием оторвала руки от фотографии и рухнула на Сэма. Тот схватил ее в объятия, крепко сжал.

– Я держу тебя, держу. Все хорошо.

Эви прижалась щекой к его теплой груди и стала слушать успокаивающие мерные толчки сердца, дожидаясь, пока дрожь во всем теле и головокружение сойдут постепенно на нет. Ей нравился вес его подбородка у нее на макушке, и запах крема для бритья на шее тоже нравился. Надо бы сесть, отстраниться… но ей совсем не хотелось.

– Нашла что-нибудь, куколка?

Сказать ему, что она видела Уилла? Что он станет делать, если узнает, что Уилл знал его маму и всю дорогу ему врал?

– Ты сидел за столом, и Ротке уговаривала тебя угадать карту у нее в руке. Ты не мог. Не понимаю, зачем она тебя проверяла?

– Я тоже, Шеба. Ничего подобного не помню, – нахмурившись, сказал Сэм.

Он потер лоб, словно надеясь так растормошить беглые воспоминания.

– Как так вышло, что я не могу этого вспомнить?

– Мама тебя ужасно любила, Сэм, – сказала Эви и почувствовала, как его рука напряглась. – Предметы не лгут. Я совершенно уверена.

– Спасибо, – пробормотал Сэм. – Еще что-то есть?

– Я… не все видела, – соврала Эви, – но кто-то просил твою маму каким-то образом помочь с проектом «Бизон». Она думала, что то, чего они просят, слишком опасно и может привлечь злых духов – что бы это ни означало. И еще я услышала: «Приезжай в Гавань». Ты понимаешь, о чем это?

Сэм покачал головой.

– Мало ли кругом гаваней.

– Тебе что-нибудь известно о том, где сделали этот снимок? – спросила Эви.

Сэм уставился на фотографию и снова покачал головой.

– Совершенно не узнаю. И, убей меня, не понимаю, почему.

– В точности не скажу, но выглядело это похоже на замок.

– Прямо настоящий замок?

– Нет, блин, из песка, – огрызнулась Эви. – Конечно, настоящий. Но тут начинается странное: я уже видела этот замок раньше – во сне.