– Салли, веди себя прилично. Сеньор Висенте Барранко – очень ценный клиент. А это мой коллега, Крис Фолкнер.

– Ну, конечно, Крис Фолкнер. Узнала вас – видела фотографии. Тендер с «Накамура». Огромная честь для меня. Чем могу быть вам полезна, джентльмены?

– Сеньор Барранко ведет повстанческую войну в высокогорных джунглях, пытаясь противостоять диктаторскому режиму и правительственным силам, у которых есть все необходимое, – пояснил Брайант. – Кажется, у нас нехватка амуниции.

– Понимаю. Должно быть непросто, – Салли Хантинг вовсю изображала сочувствие. – Калашниковы, м-м-м? Да, я так и думала. Чудесное оружие – у меня есть клиенты, которые ни на что другое смотреть не желают. Но, быть может, вы решите перейти на «Хеклер и Кох». Управляться с ними чуть сложнее, чем со стандартным АК, но…

Барранко покачал головой:

– Сеньорита, моим солдатам, как правило, лет четырнадцать. Они приходят из деревень, подвергшихся бомбежкам, где все взрослые погибли или пропали без вести. Нам не хватает учителей, а еще меньше у нас времени, чтобы готовить рекрутов. Поэтому нам очень важна простота в управлении.

Женщина пожала плечами:

– Тогда Калашниковы. Не стану утомлять вас деталями: они уже почти сто лет производят примерно одно и то же. Но, вероятно, вас заинтересует модифицированная амуниция, представленная вот здесь. Разрывные патроны, токсичная краска для них, бронебойные снаряды. Все совместимо со стандартным магазином Калашникова.

Она махнула в сторону терминала:

– Прошу.

Барранко покинул «Северный мемориал» вооруженный до зубов – на бумаге. Семьсот новехоньких Калашниковых, восемь дюжин переносных самонаводящихся зенитно-ракетных установок «Аэроспасьяль», две тысячи облегченных осколочных гранат «Кинг» и двести пятьдесят тысяч продвинутых патронов для штурмовых винтовок. Несмотря на ухищрения Салли Хантинг, не удалось продать Барранко мины и комплексные автоматизированные охранные системы для блокирования районов.

– Ничего страшного, – сказала им Салли, пока один из клинических экспертов объяснял Барранко, как работают ингибиторы иммунитета. – Я получаю фиксированную комиссию за Калашниковы. Не так много, как за «Хеклер и Кох»: те стараются разрушить монополию Калашниковых на повстанческом рынке и в этом году платят щедро. Но с тем, что я выручу за «Аэроспасьяль» и гранаты, не жалуюсь.

– Рад слышать, – проворчал Майк. – Потому что у меня сложилось впечатление, будто я передал тебе хромого кролика для участия в драг-рейсинге. А ведь ты моя должница, Салли. Причем по-крупному.

Женщина подмигнула ему: