– Ух ты, – сказала Цинния. – Выпьешь со мной?

– Удачный день, – сказал Пакстон. – Я просто рок-звезда.

Цинния кивнула, легла, голова пошла кругом. Пакстон дал ей стакан. Они чокнулись, выпили, и Пакстон уткнулся головой ей в промежность. У нее перехватило дыхание. Потом он положил голову ей на колени, повернулся, глядя на нее, желая обняться, как подросток. Она хотела предостеречь его, сказать, чтобы принимался за дело, но он все улыбался, и эта улыбка на самом деле нравилась ей в нем больше всего.

Это была честная улыбка.

– Хорошо, – сказал он.

– Что?

– Вернуть себе их милость. Следует ли меня после этого считать плохим человеком?

Цинния пожала плечами.

– Да, но эти же люди погубили мою компанию, – сказал Пакстон и помолчал. – Ну, Дакота, положим, не губила. Добс не губил. И уж если на то пошло, то и Гибсон не губил. Он ведь не явился лично и… – Пакстон махнул рукой со стаканом. – Раздавил ее, как кучу дерьма. Рынок – да. Я старался изо всех сил. Но рынок диктует решения.

– Похоже на то, – сказала Цинния, потягивая водку.

Пакстон наморщил лоб и пристально посмотрел на нее.

– Все в порядке?

Нет.

– Да, – сказала она. – Устала.

– Нет ли вестей от Радужной коалиции? – спросил он.

– Ни звука.

– Если дела с Добсом пойдут хорошо, может быть, замолвлю за тебя словечко, чтобы взяли в охрану. – Пакстон положил ноги на стойку, стараясь найти для них место среди стоявших там предметов. – Судя по тому, как ты держалась в этом городишке, ты для службы в охране годишься.

Цинния фыркнула и засмеялась. «Успеешь устроить меня в охрану к завтрашнему дню?»

– Может быть, – сказала она. – Это было бы не так уж плохо.

– Я все думаю о них, – сказал Пакстон. – Несладко им, должно быть. Жить в нищете среди заброшенного города. И ведь уже давно, верно? Это заметно. От них так воняет. Уже давно не видали душа и чистой одежды. Знаю, то, что у нас здесь… – Он умолк, посмотрел на свою водку и поднял голову, чтобы отпить из стакана. – Знаю, то, что у нас здесь, – неидеально, но это все же что-то, верно? У нас есть работа.