– Ей не нужна наша помощь, Ямочки.
– Мы не можем оставить ее там одну, Веснушки. Ты это знаешь.
– Мы лгали ей. Теперь она
– Очень просто любить кого-то, когда все хорошо. Только когда наступают тяжелые времена, становится понятно, чего стоит твоя любовь.
Репликант протянул руку.
– А мы ведь все еще любим ее, – просто сказал он. – Правда?
Лемон посмотрела на призрачный город. На руины и тлен. И сердце ее сжалось при мысли о том, что она позволила своей лучшей подруге отправиться в этот ад в одиночку. На глаза снова навернулись слезы. Она, прищурившись, взглянула на репликанта, возвышавшегося над ней в свете палящего солнца.
– Да, – сказала она. – Мы ее любим.
И взяла предложенную руку.
1.28. Вавилон
1.28. Вавилон
Иезекииль нес Лемон на спине.
Даже с позаимствованным у Проповедника огнеметом Ямочки двигался неестественно быстро и, похоже, никогда не уставал. Пробежав несколько сотен метров через разрушенный пригород Вавилона, Лемон начала задыхаться, обливаясь потом в своем защитном костюме, и в конце концов безнадежно отстала. Тогда Иезекииль пристегнул огнемет к ней и посадил ее себе на спину. Она обняла его за плечи, обхватила ногами за талию, приготовившись держаться изо всех сил, и репликант помчался к городу.
Он шел легкими широкими шагами мимо заброшенных аграрно-промышленных ферм и обшарпанных развалин окрестностей. Когда он наконец перескочил через сломанную стену, они оказались в городе. Он был невероятно огромным, невероятно чудесным – Лемон еще никогда не видела ничего подобного – и полностью разрушенным. Все было покрыто пылью и ржавчиной. На асфальте зияли трещины, улицы были засыпаны песком. Пустыня подкрадывалась все ближе, словно желая стереть этот город с лица земли. И зная, что здесь произошло, Лем была согласна с ней.
Они направились к Вавилонской башне, поднимающейся, словно кол, из сердца мегаполиса. Безжизненные автоматы смотрели на них пустыми глазами. Их путь пролегал по безлюдным улицам, мимо одиноких магазинов и заброшенных многоквартирных домов. Кладбище несбывшихся надежд, подумала Лемон, и по ее телу пробежали мурашки. Вскоре им начали попадаться тела. Но Иезекииль старался миновать их как можно быстрее, чтобы не смотреть. Лемон закрывала глаза, во рту у нее пересохло, как в пустыне.
И вот они оказались в тени башни. Огромный, похожий на спираль шпиль из стекла и металла поднимался в выжженные солнцем небеса. Трупов здесь было больше, и еще сотни тел висели на заборе, словно мрачное предупреждение всем, кто осмелился зайти так далеко. Лемон вздрогнула – она никогда не видела так много мертвых, да еще и так близко. Девушка пыталась придумать какую-нибудь шутку, скрыть свой страх за язвительным юмором, как она всегда это делала, но ничего не вышло, и с ее губ сорвался тихий стон.