– Мало ты… причинил ей боли?

– Ты сделал меня таким, – ответил Габриэль.

– Мы создавали вас, ч-чтобы вы были лучше нас!

– А мы и есть лучше вас, старик, – усмехнулась Фейт, когда Сайлас согнулся пополам в очередном приступе кашля. – Теперь можешь спокойно умереть. Судя по твоему виду, тебе уже недолго осталось.

Габриэль сжал горло Аны, и она зашипела от боли. Девушка ударила его локтем под ребра и со всей силы наступила ему на ногу, пытаясь вырваться из этой нечеловеческой хватки. С таким же успехом она могла пытаться сразить голыми руками Голиафа. Но злость все равно кипела в ней. И Ана продолжала пинаться, кусаться и драться.

– А она темпераментная, да? – Габриэль улыбнулся Иезекиилю. – Вся в отца.

Иезекииль, с ненавистью глядя на него, шагнул вперед.

– Убери от нее руки, Габриэль.

– Все строишь из себя героя? Все спасаешь свою бедную принцессу из башни? Даже если предаешь этим своих собратьев. Снова.

Габриэль покачал головой и повернулся к двери Мириад, так упрямо не желающей открываться ему. На экране терминала красными буквами мигало:

«ЛИЧНОСТЬ НЕ УСТАНОВЛЕНА. В ДОСТУПЕ ОТКАЗАНО.

ЛИЧНОСТЬ НЕ УСТАНОВЛЕНА. В ДОСТУПЕ ОТКАЗАНО.

ЛИЧНОСТЬ НЕ УСТАНОВЛЕНА. В ДОСТУПЕ ОТКАЗАНО».

– Но разве это справедливо? – сказал Габриэль. – Ты спасешь свою любовь ценой моей? Хотя на твоих руках крови не меньше?

– Ты мог бы попросить ее, Габриэль, – сказал Иезекииль. – Ана любила Грейс не меньше тебя. Ты мог бы просто попросить ее, и может быть, она бы разблокировала для тебя Мириад.

– Этим мы с тобой и отличаемся, братишка. – Габриэль потянулся за спину, вытащил пистолет и приставил его к виску Аны. – Эти люди – насекомые по сравнению с нами. Слизь, которая первой выползла из океана. Ты можешь довольствоваться тем, чтобы прислуживать им, но я возьму то, что принадлежит мне.

Ана задыхалась, хватка Габриэля не давала крови проникать в ее мозг. Бороться с ним было бесполезно, приставленное к голове дуло вселяло в нее ужас, и она невольно подумала, что вот так все и закончится. Взгляд ее был прикован к Иезекиилю. Как много недосказанного осталось между ними. Как много ошибок, которые ей уже никогда не исправить. Она была не в состоянии даже прошептать его имя.