– Что произошло? – Я опускаю голову, но он касается пальцами моего подбородка и заставляет меня посмотреть на него. – Тебе не нужно ничего от меня скрывать.

Я уже рассказала ему все, что знаю о проклятии, так что могу объяснить, как о нем узнала.

– Я отдала часть своих волос Баккену, чтобы он рассказал мне о проклятии, – он снова вздрагивает от слова «проклятие» – как будто это слово для него, словно удар ножом в спину.

Он скользит рукой по моему лицу и играет с прядями коротких волос, обрамляющих мое лицо.

– А эти?

– Еще в Элоре. Он рассказал мне, что Мордеус купил Джас, – я пожимаю плечами в ответ на его хмурый взгляд. – Есть вещи, о которых ты не можешь мне рассказать, и есть вещи, о которых я не хотела, чтобы ты знал, – и не только об этом. – И я доверяю Баккену.

– Секреты гоблинов обычно не так легко купить. Он должен… он должен верить, что может что-то выиграть, оставаясь на твоей стороне. Но будь осторожна, не слишком полагайся на его сородичей. Если он узнает, какие у тебя слабости, он будет брать, и брать, и брать, пока ты не поймешь, что отдала ему все.

Я нежно щиплю его за бок.

– Не надо так волноваться, Себастьян. У меня есть еще волосы.

– Не все секреты можно купить за прядь волос, Бри.

Я переплетаю свои пальцы с его и с грустной улыбкой дергаю за локон.

– Жаль.

Себастьян всматривается в горизонт, где прямо у линии воды тянутся золотые и красные пальцы сумерек.

– Нам нужно пойти в замок, – в его голосе слышится настойчивость.

– Почему?

Он кивает на берег, и я вижу стаю воронов.

– Слуа? – спрашиваю я.

– Да. По ночам они бродят по пляжу. Это одна из причин, почему моя мать здесь больше не бывает.

– Почему слуа бродят здесь? Кто умер на пляже?

В его глазах что-то мелькает. И, когда он не отвечает, я понимаю, что дело не в том, что он не знает, а в том, что он не может или не хочет мне рассказывать. Мы все еще храним друг от друга много секретов. Но теперь по крайней мере стало ясно, что некоторые из них он хранит не по своей воле.