Я сглатываю.
– Джас бы здесь понравилось.
Он склоняет голову.
– Прости, что не смог ее найти. Мордеус… использовал свою сущность, чтобы спрятать твою сестру, – он говорит это так, словно это ужасная новость.
– Что это значит?
– Это значит, что, пока он жив, мы физически не сможем до нее добраться, – он расправляет плечи. – Это значит, что я могу спасти твою сестру только в том случае, если кто-то убьет короля.
– Но ты не сможешь этого сделать, – выпаливаю я. – Благие не могут причинить вред Неблагим.
Его глаза широко распахиваются, и я понимаю, что сказала.
– Разве это неправда?
Его дыхание учащается, и он облизывает губы.
– Расскажи мне все, что знаешь.
Разве больно признаваться в том, что я узнала? Я не хочу лгать Себастьяну, а притворяться, что я ничего не знаю, после моих неосторожных слов, бессмысленно.
– Я знаю, что Неблагие потеряли свою магию и бессмертие из-за проклятия, наложенного на них твоей матерью.
Пока я говорю, я наблюдаю за ним, но он никак не реагирует. Ничего не отрицает, но и не подтверждает.
Он не может говорить о проклятие.
– Я всегда верила, что Неблагие – злые, – продолжаю я, – но больше не верю. Некоторые фейри теней злые, а некоторые – добрые. Но, может быть… может быть, Неблагие, которые кажутся злыми, пытаются извлечь из этой ситуации максимальную пользу?
Себастьян останавливается и поворачивает голову к океану.
– Я тебе не рассказывал… в ночь Литы на мою мать было совершено покушение. Его совершил придворный моих бабушки и дедушки, который дезертировал после того, как моя мать села на трон, – он качает головой. – Предатель был схвачен прежде, чем смог причинить ей вред, но каким-то образом… каким-то образом люди Финна смогли проникнуть в замок, пройти мимо моих охранников и наших защитных рун и освободить предателя, который планировал вонзить клинок в сердце своей королевы.
Я склоняю голову, но боюсь, что он чувствует мою вину.
– Но… очевидно, ты знала об этом, – говорит он. От того, какая боль слышна в его голосе, у меня начинаются муки совести. – Ты знала, что Джалек хочет убить мою мать, и ничего мне не сказала.