Одновременно с ним к девушке подбежали Реналь и Дэймон. Хулиан, обнявший за плечи дочь и прижавший ее спиной к своей груди, старался не потерять самообладания. Рене пришел в себя первый.

— Джул, ты мне нужен! Я не представляю как, но мы с Дэймоном попытаемся перебить этот поток, а ты должен постараться вывести из этой связки Морган. Пока она будет обращаться к Мине, мы ничего не сможем сделать.

— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — Растерянность Яго начала рассеиваться, уступая место озабоченности.

— Морган решила попитаться, — сухо обобщил происходящее Реналь, — и выбрала для этого неудачное время и неудачный объект.

И Рене и Джул прекрасно понимали, что произошло на самом деле, но говорить об этом вслух не стали, ибо это была дочь Хулиана.

— В нынешнем состоянии Мины легкий толчок к безумию затянул ее в воронку, которая с каждой секундой увеличивается и набирает силу. Но вопрос в том, что все безумие, которое породила, Морган должна потребить. А поглотить такое количество эманаций невозможно ни одному живому существу, поэтому чрезмерно впитывая безумие Мины, Морган сама сходит с ума. И кому из них в данный момент хуже, я утверждать не берусь. Сейчас Хулиан старается принять на себя часть исходящей из Мины энергии, а мы с Дэймоном попытаемся перебить безумие чувством потери. Что из этого получиться не знаю, но это единственный шанс вернуть кого-то из них назад.

— Чем я могу помочь? — Яго был так напуган, что сам был готов сойти с ума.

— Попробуй ментально коснуться сознания Мины. Ты ее самая крепкая связь с этим миром, если ей и есть ради кого возвращаться, так это ты.

Пустота… Безграничная пустота, которая опрокидывала то вверх, то вниз, а может наоборот. И она росла с каждым мгновением. Сознание тщетно пыталось уцепиться хоть за что-нибудь, чтобы не утонуть, но уцепиться было не за что, ибо вокруг было только пустота. Холодная…, нет горячая… Нет, все не то, просто никакая. Сознание, наконец, подобрало определение — пугающая. И борющееся с этой бездонной пропастью существо цеплялось за размышления о ней. Потому что пока оно могло хоть о чем-то размышлять, казалось, что есть шанс на спасение. Спасение от чего было не ясно, но оно было нужно.

Дэймон, ведомый отцом, пытался вторгнуться в эмоциональное поле Джельсамины, но они натолкнулись на непреодолимую преграду. Все существо Малкани Куори было погружено в вихрь безумия. Протолкнуться к ее рассудку, чтобы вызвать чувство боли от потери, не представлялось возможным. Дэйм послушно отдавал отцу свои силы, позволяя направлять их по тем потокам, каким считал нужным Реналь. Корин Шагрин, используя все свое мастерство, пытался пробиться сквозь расширяющийся поток безумия, и достучаться до рассудка Мины, нажимая, то на чувство потери матери, то потерю Густаво, но все эти действия были бесполезны. И даже свежая, почти кровоточащая, рана от потери Чано не приносила результата.