— Я не могу его убить, мне это запрещено.

— Я не говорю об убийстве. Очевидно, есть другие пути. Что вы теперь намерены делать?

— Пользоваться вашими советами, ДрейЮ. И не спешить. Я полагаю, что главное сейчас — не допустить, чтобы он убил кого–нибудь из археологов. А что касается арсенала — пускай забирает что хочет. Он не успеет ничем воспользоваться.

ДрокУ улыбнулся. Зубы у него были подпилены, как положено горцу.

— А что нового?

— Нового много. Ваших археологов выследили. Они дали себя провести, как цыплята. Пруг оставил в городе охотника, и археологи привели его к арсеналу. Сейчас ВосеньЮ умчался туда зарабатывать себе славу и жизнь.

— И жизнь?

— Разумеется. Он нужен Пругу только до Пэ–У, а потом… Потом его нечаянно утопят. Он чужой. И может проговориться, чтобы спасти шкуру.

«Мне его не жалко, — подумал Андрей. — Я должен быть гуманистом, мне положено всех любить — в этом великая мудрость Галактики, ценность и святость человеческой жизни. Но мне хочется, чтобы ВосеньЮ умер».

— Вам его не жалко, — утвердительно сказал ДрокУ. — Вы думаете, что он убил вашу женщину.

— А разве это не так?

— Я не был при этом. Может, это сделал кто–либо еще из людей Пруга. Я пошел, коллега, Пруг проснулся. Он плох. Он накурился. Нервы шалят. Я запру дверь, потому что кто–нибудь мог видеть, как я сюда заходил.

ДрокУ легко поднялся.

— Погодите, — сказал Андрей. — Я не знаю, какой вид смерти легче, но я должен сказать, что все ваши пленники находятся в грустном состоянии. Сужу по себе.

— А что случилось?

— Нас за вчерашний день никто не догадался покормить. И сегодня вроде бы не собирается тоже.

— С ума сойти! — воскликнул ДрокУ. Он был искренне удивлен. Он тоже забыл о том, что людям надо время от времени есть. — Пошли, — сказал он. — Идите впереди. Я пойду за вами…

Они вышли в коридор, и ДрокУ быстро повел Андрея к камбузу.

В камбузе было пусто.

— Берите, что вам нужно, — сказал ДрокУ, — и немедленно к себе в кабину. Если вас поймают, отвечать придется мне. А я не могу больше задерживаться.