Я посмотрел вверх. Что бы ни представляла собой башня, но внутри нее есть провода, трубы, лестницы. Труба может лопнуть — и вода потечет вниз.

Труба должна лопнуть.

Я не пытался сделать это усилием воли, словно полоумный экстрасенс, демонстрирующий свои несуществующие способности. Я не отдавал мысленных команд — это было бы глупо. Я лежал под лестницей и ждал, когда на третьем этаже лопнут трубы и потоки воды хлынут вниз, радостно стекая по ступенькам. Несколько раз я терял сознание, видимо, на какие-то секунды или минуты.

А потом раздался шум, и по ступенькам заструилась вода.

Конечно же, я не ждал, пока пройдет первая, смывающая грязь с пола вода. Меня бы не смутил даже грязный дворовый пес, задравший лапу на пролет выше, меня бы не смутила подтекающая канистра бензина или плывущие в воде отбросы.

Я прижался щекой к ступеньке и глотал, глотал текущие прямо в рот тонкие струйки. Я пил, пил и пил. Вода омывала мое тело, растекалась по полу. Я глотал воду, впадал в забытье, снова пил. Меня трясло от озноба, внутри меня будто печь пылала — и я пил, заливая этот адский огонь. Один раз меня вырвало, и я сделал перерыв на несколько минут. Несколько раз я обмочился и обделался прямо в одежде и в воде.

Плевать. Организм вышвыривал из себя уничтоженные ткани, и я не собирался ему мешать. Дерьмо лучше бесконечной тишины, что ждала за порогом. А вода все текла и текла, обмывая мое измученное тело и загаженный пол. Жар внутри медленно спадал.

Я разделся прямо так, лежа на полу. Ногой отпихнул от себя грязную одежду. Медленно пополз на четвереньках вверх по лестнице. Меня шатало даже при таком передвижении, но я уже был способен двигаться.

На втором этаже я сделал перерыв и сожрал все, что нашел на столе, — оплывшие кусочки шоколада, засохшую колбасу и сыр. После этого мне уже хватило сил для рывка на третий этаж, в кухню.

Сахар, шоколад, колбаса. Сгущенное молоко! Я вспорол банку подаренным Василисой кинжалом. Надо будет сказать ей спасибо…

Потом я лег прямо у стола на пол и проспал еще несколько часов. В моем организме что-то продолжало срастаться и восстанавливаться, но это уже могло произойти без моего участия.

Это и впрямь трудно — убить функционала.

Я решил, что отныне буду держать на первом этаже, у каждой двери, по большой бутылке с минеральной водой.

Из окна Аркан выглядел как раньше. Только проплешины в листве деревьев, посеченных пулеметными очередями, только свежие белые раны на стволах. Я поморщился, потер живот. Там тоже виднелась белая отметина — пятно незагорелой кожи с раскрытую ладонь размером. Тут была дырка…