Но на пляж мы пошли не сразу. До кровати было гораздо ближе.

— Кирилл, ты сердишься на меня?

— Нет. — Я лежал на одеяле, брошенном на песок, смотрел в прозрачное ночное небо — воздух был такой чистый, словно с Заповедника всю атмосферу сдуло в космос, — и гладил Настю по лицу. Находил руками ее губы, запоминал черты лица, будто слепой. — За что, глупая?

— Я тебя поссорила… с твоими. Ты прости. Я завелась. Миша — он как трус последний себя повел, а ты тоже начал осторожничать.

Она вдруг приподнялась на локтях, посмотрела на меня — в лунном свете ее кожа стала серебряно-матовой. Шлепнула себя по губам.

— Ты чего?

— Дура я. Зачем я про него говорю? Я знаю, мужчины этого не любят…

— Ух ты, какая осведомленность… Говори, мне все равно.

— Нет, не буду больше. Я про него и слышать больше не хочу. А говорить тем более. Я правда тебе нравлюсь?

— Да.

— Иллан говорила, что у функционалов редко бывают отношения с людьми. Долгие отношения. Помнишь, как в «Обыкновенном чуде» Волшебник говорил? Про то, что его жена состарится и умрет, а он все будет жить…

— Откуда ты такая умная? Может, ты тоже функционал? Функционал-библиотекарь?

— Я бы не отказалась… — Настя провела рукой мне по животу. — Это, наверное, интересно.

— У меня наверху будет библиотека, — сказал я. — То есть она уже есть, но пустая. Если мы сейчас договоримся с функционалами… да что я говорю! Договоримся, конечно. Можно будет сделать вот такую библиотеку! А тебя попросим сделать функционалом.

— Разве это возможно?

— Как-то же они делают… — Я протянул руку, коснулся ее груди. — Нет, не хочу, чтобы ты была библиотекаршей. Ты испортишь зрение и станешь носить очки. И будешь все время ходить, уткнувшись в книжку.

— А я буду снимать очки. И ходить, уткнувшись в тебя. Вот так…

Она мягко опустилась на меня. Поцеловала в губы, в шею, в живот, стала спускаться ниже.

— Настя, даже функционалы устают… — трагическим шепотом сказал я.