— Вы знали об этом? Вы знали об этом так давно? Почему вы…

— Это еще не все! — перебил Виктор. — Они слышали и ваш с Соболевым разговор, когда ректор подтвердил тебе, что нам не пережить ритуал. И это не остановило тебя…

— Виктор, сын, с тобой этого не случится!

— Заткнись! Не смей называть меня сыном, потому что для меня ты больше не отец! Громов вздрогнул.

— Но знаешь что? Ты прав: со мной ничего не случиться и более того, ни с кем из нас! Мы просто пойдем и расскажем все полиции, совету, — сказал он, открывая дверь. — Уверен, вы не всех купили! Штандаль, Лем, Вега, Сион, Альгадо, О'Рой и Брейн — они достаточно влиятельны, чтобы вывести на чистую воду и упечь вашу шайку пожизненно!

— Стой, мальчишка! — крикнул Громов срывающимся голосом, но Виктор уже скрылся в коридоре.

Сердце заныло совершенно не вовремя и сев на скамейку, мужчина дал ему уйти.

— Я должен принять меры, — проговорил он поднимаясь. — Их нужно нейтрализовать.

Мужчина достал сотовый и набрал номер. Затем снова и снова, но в ответ слышались лишь длинные гудки.

— Черт! — вскричал он, и чуть было не швырнул телефон о стену. — Где же ты?

В коридоре послышались шаги, и парой мгновений после в раздевалку вбежала подруга его сына и Уоррен Лем. Увидев его, они резко остановились.

— Что вы сделали с Виктором? — воскликнула Ванесса, заметив кровь на его пальцах.

— Я ничего не делал, — начал он, но девушка уже метнулась обратно за дверь.

— Это вам не сойдет, — предупредил Уоррен и выбежал следом.

— Все вышло из-под контроля, — проговорил Громов.

Держась за сердце, он вышел из раздевалки и медленно заковылял в сторону лестниц.

Кто скажет, зачем нужны эти баллы и очки, эти мнимые превосходство и победы, когда, в погоне за ними, главное, что есть в жизни, ускользает от вас? Не тот удачлив, кто получил главный приз, а тот, чей приз для него главный!

В шуме удаляющихся шагов, никто не заметил встревоженного дыхания мужчины, спрятавшегося за одной из колонн у почетной доски академии. Подождав еще немного, он вышел и, отряхнув свой дорогой костюм, вынул из пиджака сотовый телефон.

— Это я, — тихо сказал Диего Альгадо. — Я сейчас застал сцену между Громовыми, отцом и сыном. И ты не представляешь, что я услышал… Да, Громов и Соболев действительно что-то замышляют в отношении детей. Нет, я не знаю что конкретно.

Диего стоял и сосредоточенно смотрел в сторону, где скрылся Громов.