— Два дня назад, — ответил за ученого Тихонов. — Мы потеряли колонии. Гиперпространство вокруг наших систем перекрыто. Все, что у нас есть, сосредоточено здесь, ждем нападения. Но нам их не удержать.

— Вузэй обещал дать нам сутки, — поморщился Тринадцатый. — Наверняка обманул. Они ударят, как только перегруппируют силы. У нас есть шанс. Мы можем воспользоваться силами Мерхна, но для этого мне надо попасть к ним в систему. Координаты есть у Алисы. Туда можно добраться только через ноль-переход. Андрей, делай, что хочешь, хоть разбери здесь все на молекулы, но этот корабль должен открыть точку перехода. Иначе ящерицы нас очень быстро раздавят. Все. Всем выполнять!

Он почувствовал, как проваливается в безликую пустоту, и потерявшее последние крупицы сил сознание ускользает от него.

— Алиса, отключи мину…

Алекс уже не видел, как руки врачей подхватили его сползающее по стене тело, лишь только прошептал, медленно погружаясь в болото беспамятства:

— У меня на груди… не рассоединять нас, это важно… нужно больше радиации… не хватает… энергии… симбионтам… — он попытался произнести еще какие-то важные слова, но губы уже не слушались, и свет перед его глазами медленно померк.

Смутно знакомый шум мешал сну, и Тринадцатый поискал руками подушку, чтобы накрыть голову. Во сне он был врачом и вот уже несколько часов спасал кого-то невидимого, лежащего на операционном столе времен его молодости. Пациент был полностью скрыт под белой простыней, из-под которой густо торчали провода и трубки различных систем искусственного жизнеобеспечения. Алекс пытался подключать их к соответствующим аппаратам, но провода путались, трубки перегибались, аппараты барахлили, физраствор не поступал. Он пробовал снова и снова, меняя последовательность и очередность, но сложная система никак не запускалась. И этот смутный шум только усложнял задачу. Тринадцатый снова пошарил рукам в поисках подушки, но так и не смог ее найти. Шум усилился, буквально гремя отовсюду, и в этом грохоте он смог разобрать знакомый голос.

— Алекс, ты меня слышишь?

Он открыл глаза, и сон улетучился, оставив после себя острое чувство тревоги.

— Алекс! Ты слышишь меня? — голос Алисы доносился откуда-то сверху.

Тринадцатый осмотрелся вокруг. Он лежал на стоящей на полу гравиплатформе в одних больничных шортах. Платформа находилась в небольшом помещении со знаками радиационной опасности на стенах. Алекс опустил взгляд себе на грудь. Серое пятно летучей мыши было залито хирургическим гелем, удерживающим его на груди. Чебурашка уже не был холодным, но по-прежнему не отвечал. Тринадцатый подцепил ногтем гелевую заплатку и осторожно оторвал ее. Мышонок не шевельнулся. Алекс встал на ноги, придерживая друга ладонью, но мышонок оказался намертво прикрепленным к груди.