В Карантине было довольно людно, что тоже могло стать причиной задержки. За последние недели две Око посетило самые старые и самые густонаселенные орбиталища гринвичского сегмента и двигалось на запад по направлению к кладбищу Кабо-Верде и далее к Рио. А чем ближе к кладбищу, тем моложе и крупнее становились орбиталища. Так что Карантину приходилось обрабатывать большой поток «переезжающих»: тех, кто желал покинуть свой старый, тесный модуль и переселиться в более новый и просторный, вроде Акюрейри. Заселение орбиталища – процесс медленный, длящийся десятилетиями. Народ переезжает туда постепенно, по мере появления жилья, а также развития системы жизнеобеспечения. Стоит Оку дойти до Кабо-Верде, как количество пассажиров сократится почти до нуля – останутся лишь горстка рабочих, направляющихся на строительство новых орбиталищ, да путешественники, которым понадобилось добраться на другой конец Кольца. Сейчас же почти все учреждения в зоне ожидания работали в полную мощность; за едой и напитками даже выстраивались очереди. Особенно много их было в семейных местах. Чаще всего переезжали с маленькими детьми: считалось, что им лучше с малолетства привыкать к чистоте и простору.

По крайней мере, на время Кэт-два убедила себя, что вся проблема в бюрократии: слишком много переезжающих и слишком мало работников Карантина. Однако на второй день в центре отдыха она встретила Беледа. Он занимался на силовом тренажере, который настроил на какой-то невероятный уровень мощности, доступный только молодым феклитам. После тренировки и душа он посидел с Кэт в баре и рассказал, что видел, как Рис с зеленым браслетом направлялся к выходу.

– Когда это было? – спросила Кэт.

– Вчера. С нашего прибытия прошло восемь часов двадцать минут.

Еще через несколько часов они освободили свои одиночные комнаты и съехались в чуть более просторный номер на двоих. Спали на одной кровати, но без секса. Для малознакомых пар мойринка-феклит такое было в порядке вещей. Когда у Беледа вставал, а это бывало довольно часто, он удалялся в крохотную встроенную ванную и онанировал. Снимать сексуальное напряжение таким образом вполне естественно, и было бы странно, если бы он вел себя иначе. Кэт-два знала, что в этом плане он будет демонстрировать безупречную дисциплину и не станет приставать. Белед знал, что именно этого она от него и ждет. Такого рода отношения могли длиться неопределенно долго – до тех пор, пока один из партнеров не предложит разойтись или сойтись ближе.

Кэт-два мучилась бессонницей, а в мастурбации была не так опытна, как Белед, поэтому, когда он засыпал, сталкивала с груди его тяжелую руку (все равно что перетащить на кровать десятилетнего ребенка) и уходила из комнаты, после чего убивала время, пока глаза сами собой не начинали слипаться.