На пояснице у Беледа в несколько рядов шли шрамы, вгрызавшиеся в столпы мышц, обрамляющих позвоночник. Ровно посередине, аккурат над поясничными позвонками, шел длинный вертикальный разрез – след хирургического вмешательства. Судя по всему, восстанавливали поврежденный позвоночник и, как полагал Док, укрепляли кости некими металлическими имплантатами.

– Это меньшее, что я мог сделать, – ответил Док. – А учитывая происшедшее в Тибете, я счел, что ты более всех приспособлен к… скажем так, вероятным осложнениям.

– Все-таки мы направляемся к границе.

Было ясно, что он давно об этом догадывается и лишь ждал подтверждения.

– Мы направляемся туда, куда поведет след.

Белед от удивления немного сбился с темпа и некоторое время восстанавливал скорость.

– А раз те, за кем мы охотимся, – продолжил Док, – не особо уважают границы и Договор в целом, то я счел, что в Семерку следует отбирать людей с похожим складом мышления.

– Так куда мы: в Берингию или на Антимер?

– Скорее всего, и туда, и туда. Антимер, безусловно, ближе: небольшой перелет от Гавайев, куда мы, кстати, направляемся сегодня. Но поскольку след свежее в Берингии, то, думаю, начнем с нее.

До Гавайев добрались к сумеркам на огромном транспорте, который принадлежал «ТерРеФорму»: не то корабль, не то уже самолет, он шел метрах в четырех над водой. Экранопланы такого класса назывались «ковчегами». Их разработали для доставки огромных объемов растительной и животной биомассы, выращенной на крупных базах посреди океана (таких, как «Магдалина», например), в прибрежные районы, где ее расселяют в новом ареале либо перевозят в глубь материка. Всего таких ковчегов построили десять; до сегодняшнего дня в строю осталось шесть. Их судно называлось «Мадиба», в честь мойринца-биолога из четвертого тысячелетия, которого, в свою очередь, назвали в память о Нельсоне Манделе – герое Старой Земли.

Ковчеги идеально подходили для скрытных путешествий. «Мадиба» состоял из множества разнообразно пахнущих отсеков, забитых аквариумами, коробочками с насекомыми и стеллажами, на которых стояли лотки с грунтом и навозной смесью для рассады экзотических растений. На корабле тот же путь – пять тысяч километров точно на запад – занял бы несколько дней. Пришлось бы грузить питание для зверей, чистить клетки и поливать растения. Этот же воющий и грохочущий монстр преодолевал такое расстояние за двенадцать часов. Живому грузу на это время было достаточно немного воды и легкого перекуса. Семерка буквально растворилась внутри этого левиафана.

Десятки турбовентиляторов ковчега с ревом ожили, и он пополз по гавани «Магдалины». Шум стоял такой, что все сразу заткнули уши выданными берушами и разбрелись по углам трюма, где не так воняло. Дока с Меми разместили у кабины, в небольшой кают-компании, где во время многодневных полетов отдыхали члены экипажа. Остальные устроились кто как, лишь бы переждать, когда все это закончится.