Лисена прижала пальцы к его губам.

– Не обещай. Я же все понимаю.

Дверь закрылась. Элинка зажмурилась, сжала руки в кулаки, прижала к груди. Осталось два дня – сегодня, завтра, и Митя уедет. Росс-покровитель, помоги ему! Матерь-заступница, обереги! Ну пожалуйста!

Девушка решительно вскинула голову. Еще придет время молиться и плакать. А пока Митя здесь, она будет только улыбаться. Элинка нашла гребень и решительно вонзила зубья в растрепанные волосы. А еще она будет красивой!

По-утреннему длинные тени от кованой решетки тянулись через дорогу. Было тихо, мало кто пользовался восточной калиткой, предпочитая главный вход или южный, ведущий через сад. Офицеры чаще выбирали северный, оттуда ближе к конюшням.

Охранник глянул на подъехавших равнодушно, но тут же лицо его вытянулось: разглядел гербы.

– Я постараюсь побыстрее, – сказал Марк.

Солдат медлил открывать ворота.

– Ну? – князь Лесс приподнял бровь.

– Сейчас. Ключ забыл, ключ, – пробормотал охранник и метнулся к караулке.

Темка сказал звенящим голосом:

– Побоялся. Думал, мы тоже хотим проехать.

Митька промолчал, безмятежно улыбаясь. Он вообще был какой-то странный. Вот чего цветет? С какой такой радости?

– Ладно, мы поехали, – бросил Темка.

Из караулки выскочил лейтенант, заспешил к воротам.

– Так тебя быстрее впустят, – добавил Темка, не удержавшись.

Зря испугался солдат: ни князь Дин, ни княжич Торн не собирались ломиться во дворец, предпочитая дождаться Марка в любимом трактире постояльцев Офицерских покоев. Просто дорога к нему вела мимо восточной калитки, к счастью, обходя стороной обычно оживленный главный вход. Темке совсем не хотелось показываться лишний раз у дворца.

В обеденном зале было пусто. Слуга сонно выслушал заказ и поплелся нога за ногу на кухню. Темка смотрел ему вслед, постукивая пальцами по столу. Не выдержал, схватил пустую деревянную солонку и метко запустил ленивцу между лопатками. Тот громко ойкнул и перешел на рысцу.

– Чего буянишь? – миролюбиво поинтересовался Митька.