Чем она, по сути, и являлась.

За дверью обнаружилась вполне приятная комната, похожая на гостиничный номер из эконом-сегмента. Кровать, кресло, стол и два стула, небольшой телевизор на стене, дверь очевидно, в туалет, окно с видом на сад.

Ломтев отметил, что на внутренней стороне двери ручки не было, и сходство с тюрьмой еще усилилось.

Незнакомая девушка лежала на кровати. Она подняла голову, когда он вошел, и в ее глазах Ломтев увидел страх.

А они точно ей что-то вкололи?

Ломтев повернулся, аккуратно закрыл дверь, оставляя Менщикова в коридоре, попробовал нацепить на лицо улыбку, но получилось у него плохо.

— Кто вы? — он уже слышал этот голос на видео, но, разумеется, это был голос не его дочери.

— Привет, акуленок, — сказал Ломтев.

Услышав свое детское прозвище, девушка вздрогнула, испуг в ее глазах сменился недоверием и надеждой. Недоверия, конечно, было куда больше, и Ломтев, подвинув стул поближе к кровати, сел и принялся рассказывать ей истории из ее детства. Те, о которых она вряд ли кому-то в этом мире говорила, возможно и те. о которых она сама успела позабыть. И когда он начал петь ей "их песенку", она встрепенулась, вскочила с кровати и бросилась ему на грудь, обняв его крепко-крепко и спрятав голову у него на груди.

— Это на самом деле ты, папа?

— На самом деле, акуленок, — он почувствовал, что она плачет. Он уже не помнил, когда она плакала последний раз. Наверное, на похоронах матери.

Тогда он ничего не мог сделать, чтобы избавить ее от слез. А теперь мог?

— Мне объясняли, что произошло, показывали твои фотографии, — прошептала она. — Но я все равно до конца не верила, что это на самом деле ты.

— Это на самом деле я, — сказал Ломтев.

— Зачем они это с нами сделали?

— Им кое-то от меня надо, — сказал Ломтев. — А тебя они забрали, чтобы я был послушным.

— А что им от тебя надо? Это что-то плохое?

— Неважно, — сказал Ломтев. — Как звали твоего плюшевого единорога?

— Моника, — сказала она. Единорог был ее любимой игрушкой с трех чуть ли не до восьми лет, Ломтев купил его во время спонтанной прогулки по торговому центру, и она назвала его именем лучшей подруги в детском саду. — Ты меня проверяешь? Ты мне не веришь?

— Верю, — сказал Ломтев. — Но такая ситуация, акуленок… ты должна понять.