— Катюша, а можно круг светораздела быстро нанести? — спросил я, снимая с предохранителя свой пистолет, а вслед за ним переломив воздушку.

— Я не знаю, как речная дева примет круг — вдруг обозлится, ведь я с ней не совладаю, — взволнованно ответила храмовница.

— А если только полукружье? — переспросил я, споткнувшись на уточнении. Хотел сказать «полумесяцем», но в их языке такого слова не было, так как и Луны тоже не существовало.

Катарина пожала плечами, тихо зарычала и побежала в сторону фургона, где на оглобле висели мокрая рубаха и поддоспешник, а на траве лежали шлем и кираса. Девушка старалась надевать броню в минимальном комплекте, предпочитая манёвренность, а не защиту.

Пока она одевалась, из-за самого фургона послышались крики, а потом с грохотом сверкнула молния. И сразу после этого на открытое пространство выскочила, подбирая полы длинного платья, Лукреция. Волшебница семенила по траве босиком, а следом за ней Марта, бежавшая, словно вспугнутая с насеста клуша.

Потеряйцы все прибывали, и в душе у меня росло нехорошее предчувствие, ведь собравшись в стаю, даже мелкие шавки опасны, а тут уже под полсотни нечисти.

— Золото-золото-золото, — доносился многоголосый речитатив, похожий по ритму на индийские мантры. Словно заклинание.

— Уходим! Юрка, уходим, пока не поздно! — закричал Андрей, подбегая ко мне.

— Нет! Если уйдём, то Джек погибнет! — выкрикнул я, кивнув в сторону запруды. — Парень и так уже несколько дней ничего не ел. Он умрёт даже не от лап чудовища, а от голода.

— Задолбало! — закричал в ответ Андрей. — Задолбало! Это не наши проблемы!

— Если хочешь, уходи! А я останусь! — вырвалось у меня в ответ.

— Знаешь принцип вагонетки и привязанных людей?! — подойдя в упор, прорычал лейтенант. — Напомню! Это выбор меньшего зла! Либо один, либо много! А знаешь, в чём прикол? Лучше вообще не выбирать, чтоб совесть чистая была! Не мы это сделали! Не на нашей совести будет его смерть! А вот если погибнет кто-то из тех, кого ты привёл — это осознанный выбор пути. Ты перевёл стрелки на рельсах, и по твоей вине погибнут люди. Ты хочешь решать, кто погибнет?!

— Да пошёл ты! — прокричал я ему в лицо. — Я уже был в ситуации, когда решил не выбирать! Исповеди хочешь?! Так вот. Был у меня боец в отделении, в жизни никого страшнее компьютерной мышки не обижал. Все его гнобили, а я ухмылялся, мол, пусть научат придурка уму-разуму. Сам не вмешивался, хотя мог всё это прекратить. А потом он застрелился! Вот он, твой выбор остаться в стороне! Я больше так не хочу! Я не хочу больше оставаться в стороне. Я попробую разобрать рельсы перед вагонеткой.