Кифайр покачала головой и отошла от окна. Пройдя немного дальше по коридору, она вошла в свою комнату. На комоде у левой стены услужливо загорелась неяркая лампа. Стараниями Азма в комнате было жарко и сухо, отчего начинало першить в горле. Несколько дней назад Милания помогла вынести из комнаты громоздкую и неудобную кровать. Сейчас в центре лежали подушки и одеяла, от которых вкусно пахло незнакомыми цветами. Кифайр сняла тёплое платье, аккуратно складывая его на стуле, и нырнула под мягкие и приятные на ощупь одеяла. Свернувшись в спираль, она обхватила руками подушку, устраиваясь поудобнее.

— Нет, Прахас, так просто ты её не получишь, — тихо сказала Кифайр, закрывая глаза.

Примерно то же самое время, далеко на юге, крепость князя Готлека

Расположившееся на берегу Бурой реки поселение Рок насчитывало сто двадцать домов и могло считаться крупнейшим среди всех, кто селился в верховьях реки. От других оно отличалось высокой насыпной стеной, укреплённой могучими стволами деревьев. Просторные улицы, вдоль которых тянулись красивые дома с черепичной крышей и крепким каменным фундаментом. Улицы сбегались к центру, сливаясь в площадь, за которой стоял дом князя. Несмотря на позднее время, окна второго этажа были ярко освещены светом ламп, как будто князь устроил праздник и не жалел дорогого масла, закупаемого у иноземных торговцев. Но при этом в городе было тихо, лишь усиливающийся южный ветер гулял по улицам, скрипел и стучал незакрытыми ставнями домов.

— Да тише вы, — громким шёпотом произнёс коренастый мужчина, притаившийся за углом дома, смотревшего на центральную площадь. Он был одет в длинный стёганый кафтан и сжимал в руках боевой топор с длинной рукоятью.

— Шевелится же, — сказал ещё один мужчина, одетый примерно так же, но носивший на голове железный конусообразный шлем. Топор у него был короткий, удобный для метания и крушения голов в тесном бою.

— Ну и пусть шевелится, — проворчал первый, выглядывая немного больше из-за угла. — Куда он денется без ног? Истечёт кровью и издохнет.

Позади них в темноте улицы притаился ещё десяток мужчин из числа дружины князя. Вперёд никто не лез, не желая разделить судьбу чернокожих охранников злого колдуна, называющего себя торговцем.

— Подождём, — сказал первый, к большому облегчению остальных.

В это время князь Готлек решительно вошёл в светлое помещение на втором этаже, держа в одной руке запечатанный горшок с маслом для ламп, а в другой кувшин с крепким вином.

— Самое крепкое, — сказал он, демонстрируя кувшин. — Горит, если поджечь. В этом году выменял у торговца из Арки.